— На тебе было короткое зеленое платье с глубоким круглым декольте.
— Да, это платье я помню, — засмеялась я. — Мне то и дело приходилось его одергивать, чтобы трусики не вылезали. И все равно удивительно, что ты это запомнил.
— Такое невозможно забыть. В тот вечер ты выглядела просто сногсшибательно. Я даже подумывал о том, чтобы подойти и представиться. Но побоялся, что ты меня не вспомнишь или просто не захочешь со мной разговаривать. К тому же с тобой был урод, который вечно за тобой таскался.
— Урод? — недоуменно переспросила я. — А, ты, наверное, про Стью Чайверса говоришь.
— Точно. Что ты в нем нашла, хотел бы я знать?
Я и сама этого не помнила. И все же попыталась объяснить:
— Трудно сказать. Он был старше меня и разъезжал на «воксхолле», тогда как остальные мои знакомые ребята еще на великах катались.
— Понятно. — Джереми рассмеялся и взглянул на часы. — Ну что, мисс, поехали?
— Куда? — встрепенулась я. Под ложечкой тревожно засосало. Неужели Джереми пытается меня соблазнить?
— Карета ждет, принцесса. Хотя и не «воксхолл», а всего лишь «рено». Давай прошвырнемся с ветерком.
Прошвырнувшись с ветерком, мы завернули в гриль-бар «Кейт».
— Ты уж прости нас, что мы себя так вели, когда ты приехал на юбилей к моим родителям, — сказала я, выковыривая из зубов застрявшее волокно жареного цыпленка. — Ты, видно, решил, что мы полные идиотки.
— Ничего страшного, — с улыбкой сказал Джереми. — Мне даже лестно, что я настолько изменился. Представляю, каким балбесом я тебе казался раньше. Я и сам несказанно рад, что у меня хватило силы воли, чтобы изменить внешность.
Я не поверила своим ушам.
— Как, ты сделал пластическую операцию? — пропищала я.
— Нет, — со смехом ответил Джереми. — Но я месяцами не вылезал из тренажерных залов.
— Как, только и всего? — изумилась я. — И ты настолько изменился? Мне бы такую волю!
— Но и ты стала совсем другой, Эли, — промолвил Джереми, внимательно глядя на меня.
Душа моя ушла в пятки. Я почувствовала, что краска заливает щеки.
— В… каком смысле?
— Ты просто дьявольски похорошела, — с расстановкой произнес он. — Мог ли кто-нибудь ожидать, что тощенькая и мосластая девчонка-сорванец превратится в столь прекрасную женщину? Да еще с такими соблазнительными… формами, — добавил он, чуть помолчав. И изобразил руками подобие балалайки.
Я покраснела как вареный рак.
— Джереми… — только и выдавила я.
— Обожаю женщин с роскошными формами, — продолжил он, словно не замечая моего смятения. — В наши дни женщины так изводят себя диетами, что добровольно лишают свои фигуры тех прелестей, которые больше всего привлекают мужчин. Я рад, что ты не из их числа. Ты — само совершенство.
Я поблагодарила Бога, что в машине темно. Щеки и шея так пылали, что я начала обмахиваться ладонью.
— Джереми, — сказала я, натужно смеясь, — если бы я не знала тебя с детства, то могла бы подумать, что ты пытаешься меня соблазнить.
— Слава Богу! — с чувством воскликнул он. — А то я уже начал опасаться, что ты никогда этого не поймешь!
— Что ты несешь? — переспросила я, думая, что ослышалась.
— Я пытаюсь соблазнить тебя с той самой минуты, как увидел на пороге дома твоих родителей. И только молился, чтобы судьба снова свела нас до того, как мне придется уехать в Варшаву.
— Джереми… я…
— Только не говори ничего, Эли. Прежде чем ты начнешь читать мне мораль, я сам хочу сказать тебе кое-что. Я знаю, что ты порвала со своим женихом, и прекрасно понимаю: рана еще слишком свежа. Однако мне бы очень хотелось до отъезда встретиться с тобой еще хотя бы разок.
Я потеряла дар речи. В голову полезли дурацкие мысли. Кто мог напеть ему про Дэвида? Мамочка, конечно, сомнений не было. Вопрос лишь в том, выложила ли она ему все по своей инициативе или Джереми сам спросил.
— Давай хотя бы просто посидим где-нибудь, — настаивал Джереми. — Кофейку попьем.
Неужели он и в самом деле хотел пригласить меня на свидание? Или просто сочувствовал?
— Но ведь мы только что пили кофе, — напомнила я.
— Совсем чуть-чуть. Может, к себе меня пригласишь? Не бойся, я уйду по первому твоему требованию.
По моему требованию? Да будь на то моя воля, я бы его на шаг от себя не отпустила. Ни теперь, ни когда-либо. Чисто машинально я приподняла голову, проверяя, не горит ли свет в наших окнах. Нет, Эммы, судя по всему, дома не было. Вероятно, встреча моей подруги с доктором Мартином затянулась.
— Хорошо, — согласилась я. — Пойдем.
— Прелестная квартирка, — сказал Джереми, когда я провела его в гостиную, на мой взгляд, больше напоминавшую хлев.
— Не вешай мне лапшу на уши, — строго предупредила я. — В противном случае я подумаю, что все сказанное тобой до сих пор тоже вранье. Чай или кофе?
— Кофе. Чаи пусть старушки в богадельнях гоняют.
— А вот я буду чай. С ромашкой, между прочим.
— Почему? — Джереми даже не пытался скрыть удивления. — Меня от него в сон клонит.
— Вот именно. Родители завтра ждут меня к обеду.
— Если у тебя будет уважительная причина, они поймут.
— Что ты имеешь в виду? — с подозрением спросила я.
— Как что? Встречу с человеком, которого любила в детстве, конечно.
— Любила в детстве? — воскликнула я. — С каких это пор, Джереми Бакстер, ты вообразил, что я тебя любила?
— С семьдесят девятого года, Эли. Или ты забыла, как в День святого Валентина пообещала стать моей навеки? Тогда я имел глупость отклонить твое замечательное предложение, но с тех пор много воды утекло, и я успел передумать.
И тут я, хлопнув себя по лбу, вспомнила. Ведь и правда в День святого Валентина я просунула открытку под забор в том самом месте, где мы с Джереми обычно обменивались подушечками жевательной резинки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107