Счастливая встреча происходила в истинно голливудском стиле — в свете юпитеров, под прицелом телекамер и в окружении журналистов. Кинодива уверенной походкой прошествовала по улочке, которую могла бы купить на корню вместе со всеми жителями на свой гонорар за эпизод в последнем сериале, и упала в объятия матери. Женщину заранее поставили на крыльце в окружении детишек, которых она нарожала уже после Кэтрин.
Далее следовала душераздирающая история. Карлина Шмидт потеряла невинность в шестнадцать лет и забеременела в первую же ночь любви. Отцом Кэтрин был некий Гарри Хоббс, парень, которого Карлина любила с детства. На следующий день Гарри ушел в армию, а две недели спустя погиб во время учений, так и не узнав, что Карлина носит под сердцем его ребенка. Впрочем, она и сама об этом не догадывалась, а когда поняла, что произошло, было уже слишком поздно.
«Не то чтобы мама хотела избавиться от ребенка. Она любила Гарри и мечтала иметь от него дитя, — продолжала Кэтрин в слащавом стиле, которым было пропитано все интервью. — Но то были иные времена. Только нехорошие девочки беременеют в шестнадцать лет, и люди отвернулись бы от нехорошей девочки, даже несмотря на то что отец ее младенца — герой, любимый сын города, павший смертью храбрых, — разливалась Кэтрин, умалчивая, впрочем, что Гарри погиб, играя в бейсбол боевой гранатой. — После тяжелейших двенадцатичасовых родов юной матери позволили всего несколько минут подержать на руках свою новорожденную дочку. Лишь взглянув на дитя, Карлина поняла: ее девочку ждет блестящее будущее. Однако Карлина понимала и другое: она не вправе стоять на пути этого будущего; уроки танцев, пения, актерского мастерства — разве сможет бедная девушка дать своей крошке все необходимое. И несчастная женщина совершила великий подвиг материнской любви — отдала долгожданного ребенка».
«Я плакала целую неделю, — подхватила рассказ Карлина Шмидт. — Но что-то мне подсказывало — мы еще встретимся, настанет день, и дочь вернется ко мне. Как только я увижу ее, мое сердце дрогнет, и я узнаю мою девочку с первого взгляда».
Тот факт, что миссис Шмидт, большая поклонница «мыльных опер», не раз видела Кэтрин Блэк на экране и даже не подозревала, что это ее дочь, похоже, ничуть не смущал добрую женщину.
Руби взглянула на фотографии к статье. Ей стало немного жаль остальных детей Карлины. Хотя знаменитая старшая сестра и утверждала, что отныне будет неразлучна со своими вновь обретенными родственниками, Руби засомневалась, захочет ли она взять хилого косоглазого братца с собой на премьеру в Лос-Анджелес.
Завершалось интервью портретом счастливой пары: Кэтрин и ее новый возлюбленный — известный рэппер с бандитским прошлым; совсем недавно он прозрел и, обратив свой взор к небесам, теперь «рэппует во славу Божию».
«Обретя свое прошлое, голливудская суперзвезда обрела так недостававшую ей уверенность в себе. И эта сила, — пояснял автор интервью, — помогла Кэтрин Блэк послать вовне нужные импульсы и притянуть на свою орбиту Истинную Любовь».
Руби медленно перевернула последнюю страницу журнала и впала в задумчивость. А вдруг и с ней происходит то же самое? Глубокая незаживающая рана в ее душе постоянно кровоточит, и Руби подсознательно привлекает мужчин-хищников; они, как акулы, учуявшие запах смерти, кружат возле нее.
«Разыскивается Джеральдин Баркер родом из Гринвича. Обращаться по адресу…»
Руби горько усмехнулась. Точно такое же объявление Кэтрин Блэк разослала во все газеты Штатов. Руби лишь заменила имя и название города. Она подтянула телефон поближе к дивану и решительно, не дожидаясь, пока страх и сомнения заставят ее остановиться, набрала номер круглосуточной линии «Таймс».
Руби продиктовала текст и положила трубку, удивляясь собственной храбрости и чувствуя легкую панику: сердце стучало как бешеное, а в голове шумело от волнения и похмелья. Она сделала это! Через неделю в «Таймс» появится объявление, которое, возможно, изменит всю ее жизнь.
19
— Синди, — крикнул Мартин, — надеюсь, ты пошутила? Мы же не станем заниматься любовью под педерастические визги «Take That»?
— Молчать, раб!
— Что?
— Я сказала: заткнись.
Синди возникла на пороге в полной боевой амуниции: купальник-бикини из черной блестящей кожи, бюстгальтер со специальными прорезями, из которых торчали пуговки сосков, лицо девушки закрывала черная маска в виде кошачьей морды. В правой руке она сжимала длинный кнут, а в левой — огромный вибратор непристойно-багрового цвета.
Мартин невольно расхохотался.
— Молчать, — гаркнула Синди и устрашающе щелкнула кнутом. — Ты в моих владениях, здесь я принимаю решения, какую музыку нам слушать и что делать с твоим дряблым телом.
— Дряблым? — оскорбился Мартин.
Ему приходилось слышать разные обидные прозвища, особенно в начале карьеры, когда он работал торговым агентом, но дряблое тело — это уж слишком. Сам Мартин считал, что находится в отличной форме, в последнее время он стал соблюдать режим и следить за питанием.
— Я играю роль, — пояснила Синди нормальным голосом и вернулась к командному тону: — Хватит препираться! Пой хором, вместе с Марком и Робби, да смотри не фальшивь, а то высеку!
— Это шутка такая?
Кнут со свистом рассек воздух — она не шутила. И Мартин запел «Relight My Fire» в обработке Лулу. А Синди в своем кожано-кошачьем наряде мягко заскользила по мраморному полу. Она кружила возле ванны и время от времени нежно, самым кончиком кнута поддевала член Мартина или проводила по нему вибратором.
— У тебя не стоит, — укоризненно заметила Синди на очередном круге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89