– А вы с этим не согласны?
– Я – нет!
Марк усмехнулся:
– Вы придерживаетесь своих убеждений на практике?
– Что? – Она вопросительно взглянула на него. – Я не понимаю…
– Я, например, живу согласно своим убеждениям. – Он вытянул ноги, и под простыней обозначилась выпуклость.
Джейн ахнула и покраснела еще больше.
– Мистер Бакнер!
– Друзья зовут меня Марк, а я считаю вас своим другом. По крайней мере мне бы так хотелось.
Он запустил руку ей под юбку и провел рукой вверх по ноге, гладкой, как шелк. Встретив тонкую преграду в виде теплых трусиков, рука Марка остановилась. Джейн сжала бедра.
– Мы… мы, наверно, сошли с ума! – яростным шепотом проговорила она, но не сделала ни малейшей попытки отодвинуться. – Дверь… в любую минуту сюда может кто-нибудь войти!
– Там есть замок. Зачем нужна отдельная палата, если в ней нельзя уединиться?
– Вы в гипсе.
– В гипсе у меня не самая важная часть тела.
Ретировавшись из-под юбки, Марк взял руку Джейн и положил на свой пах.
– Господи! – Она покачнулась, закрыла глаза, дыхание ее участилось. Пальцы Джейн ласкали его лишь секунду, затем она отдернула руку.
Вновь забравшись ей под юбку, Марк быстро достиг самого верха. Обхватив ее промежность, он почувствовал, как она стала влажной.
Все еще не открывая глаз и закусив нижнюю губу, Джейн слегка покачивалась взад-вперед и тихо стонала.
Наконец, точно очнувшись, она со вздохом сказала: «Господи, я определенно сошла с ума!» – и поспешила к двери, чтобы запереть замок. Затем, отвернувшись от Марка, она стянула с себя трусы. Мелькнули розовые бедра и черный пояс для чулок. Когда она снова повернулась, Марк уже лежал, откинув простыню и распахнув нелепый больничный халат.
Джейн быстро взобралась на кровать и оседлала Марка, встав на колени. Затем одной рукой приподняла свою юбку, а другой, обхватив его член, резким движением направила его в себя.
Почувствовав прилив наслаждения, Марк начал двигать бедрами.
– Нет, нет, просто лежи! – выдохнула Джейн. – Ты можешь повредить свою… – Она замолчала и принялась неистово двигаться.
В этом было что-то странное – их губы ни разу не встретились, они не ласкали друг друга, если не считать мимолетного прикосновения через простыню. Марк даже не видел ее груди. Соприкасались только их половые органы. И вот именно эта странность как раз сильно возбуждала Марка. Было слышно лишь тяжелое дыхание Джейн и чмокающие звуки, которые издавала их слившаяся плоть.
Она скакала на нем, закинув голову назад и прижав руки к бокам. Здоровой рукой Марк поглаживал левую ногу Джейн. Мышцы бедра были твердыми, как канаты.
Удовлетворение наступило очень быстро.
Почувствовав, что кончает, Марк задрожал, выгнулся дугой и разрядился в нее. Из груди его вырвался стон.
Дрожа всем телом, Джейн раскачивалась взад и вперед, приглушенно вскрикивая от экстаза. Даже когда Марк рухнул на постель, она продолжала двигаться, потом наконец остановилась, но по-прежнему сидела сверху. Лицо Джейн сильно покраснело. Ее глаза были теперь открыты, но смотрели на Марка невидящим взглядом.
– Я совсем сошла с ума! – прошептала она.
Едва Джейн соскользнула с кровати, они оба, словно по сигналу, услышали, как поворачивается вверх-вниз дверная ручка. Глядя на нее, Джейн застыла от ужаса. В дверь постучали.
– Господи! – Она поспешно подняла с пола свои трусы и, не надевая, сунула в карман. Стук повторился, на этот раз еще настойчивее.
– Минуточку! – крикнула Джейн, озираясь по сторонам. Ее возбуждение еще не прошло, лицо было по-прежнему красным. Подбежав к двери, Джейн отперла ее. Пока она суетилась, Марк успел прикрыться.
Дверь распахнулась, и на пороге появился встревоженный Алекс.
– Я подумал, что Марку стало хуже…
– Прошу прощения, сэр, – выпалила Джейн. – Я мыла пациента и не хотела, чтобы кто-нибудь…
Не договорив, она проскользнула мимо Алекса и исчезла из виду.
Алекс с задумчивым видом закрыл дверь и вошел.
– Мыла, значит? Стало хуже? Черт! – Он усмехнулся. – Ты ее трахал, что ли? Вот почему дверь была заперта!
– Ссылаюсь на Пятую поправку.
– Ты можешь ссылаться на Пятую, Шестую или Десятую поправку, дружище, но я все равно знаю, что ты трахал эту медсестру. Господи, ты неисправим!
Марк жестом указал на стопку бумаги, лежавшую на столе:
– Она прочитала первую часть «Манифеста» и полностью с ним согласилась.
– Ты уже его закончил? – Алекс пододвинул стул, закурил сигару и начал читать. Через минуту палата была заполнена коричневым дымом. Прочитав несколько страниц, Алекс поднял глаза на Марка. – Значит, согласилась? Если такое случается с каждой бабой, которая это прочитает, тебе лучше стать затворником.
Он продолжил чтение. Привыкший к каракулям Марка, Алекс разбирал их без особого труда.
– Это великолепно, дружище, просто великолепно! – наконец воскликнул он. – Я дочитаю сегодня в офисе. Это будет сенсацией, вот увидишь. Тираж обязательно подскочит.
Марк был очень доволен – как и всегда, когда слышал похвалу от Алекса, – но виду не подал.
– И даже редактировать не нужно? – грубовато спросил он.
– Ну, может быть, немного вот здесь и здесь, – отмахнулся Алекс.
Марк сел.
– Только попробуй, Алекс Лаваль! Если изменишь хоть слово, я тебя убью!
– Да будет тебе! – засмеялся Алекс. – Это все твое, и только твое. Я даже не прикоснусь к твоим драгоценным словам – клянусь. – Он выдохнул облако дыма и откинулся на стуле. – Мы должны кое-что решить, дружище. Этот Бен Поуг…
– Ну да, я ждал, что ты об этом заговоришь. Но ведь без него, Алекс, я не добился бы такого тиража, как сейчас.
– Это бесспорно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80