Все прошло. Когда же они в последний раз соединялись в порыве любви, страсти, вожделения? Ох давненько. И кто виноват? Он сам по большей части.Это Мартин должен признать.После того как она застукала его несколько раз с другими женщинами. Ракель твердо заявила ему:— Я не ледышка, Мартин. Бог свидетель, ты это знаешь. Но объедков мне не надо. И я не потерплю, чтобы ты лез на меня, воняя другой бабой. — В моменты гнева Ракель не чуралась простонародных выражений.— Так кто это звонил, Мартин? — переспросила она.— Капитан из полиции. Просил зайти, к нему.— Зачем?— Не сказал. Что-нибудь насчет завтрашнего парада скорее всего.— Опять! — презрительно фыркнула Ракель.— Может, все-таки передумаешь и прокатишься со мной на платформе?— Не передумаю.— Знаешь, общественность как-то ждет, что жена сенатора, стремящегося к переизбранию, всегда рядом с ним…— Тебе прекрасно известно, что я думаю о твоей общественности и о твоем переизбрании тоже. Мне вообще сюда приезжать не следовало. Надо было остаться в Вашингтоне с детьми.— С ребятами все в порядке, Ракель. Разве что миссис Мандей вконец их избалует.Они оставили своих детей Бренди и Бетти Джо, девяти и десяти лет соответственно, в своем вашингтонском доме на попечение миссис Мандей, пятидесятилетней негритянки, которая явно переигрывала в роли чернокожей «мамки».— Они у нас не избалованы! — вспылила Ракель.— Да я этого и не говорил! — Мартин успокаивающим жестом протянул к ней руки:— Мир, лапушка. Стоит лишь слово обронить о твоих детках, как ты прямо в медведицу какую-то превращаешься. Но ведь они и мои дети, не забыла? Ладно, мне пора.Обещал капитану, что приеду к нему немедленно. — Он обошел Ракель и достал из шкафа галстук.— Надолго?— Не знаю. У меня еще деловой завтрак назначен, так что, возможно, придется поехать туда сразу после встречи с капитаном.При этих словах Мартин ощутил укол совести: у него было назначено свидание с Одри в ее квартире.Посматривая в зеркало на отражение Ракель, стоявшей у окна и мрачно разглядывавшей улицу, Мартин чуть было не решил отменить это рандеву. «Ладно, определимся попозже», — подумал он. Надел пальто и повернулся к Ракель:— А у тебя какие планы?— Не знаю, — равнодушно повела она плечами. — Может, пройдусь по магазинам… А чем еще здесь заняться?Он подошел и чмокнул ее в щеку.— Ладно, развлекайся, дорогая.Мартин вышел из гостиницы через боковую дверь и остановил проезжавшее такси. В Вашингтоне у него был автомобиль, да и здесь ему как сенатору предоставили бы, конечно, лимузин. Однако Мартин считал это ненужной показухой и чаще всего пользовался услугами такси, это к тому же обеспечивало ему анонимность. Поездки в длинном черном лимузине предназначались просто для демонстрации своего высокого статуса и, как всякая реклама, привлекали внимание публики. А этого Мартин всячески избегая, за исключением тех случаев, когда начинал охоту за голосами избирателей.Мартин был немало удивлен, обнаружив, что временный командный пункт капитана Форбса расположился в пустующем магазине. Помещение было разделено хлипкими перегородками на отсеки, и за наспех расставленными тут и там столами сидели полицейские, большинство из которых не отрывались от телефонов. Сам капитан обосновался в дальней части магазина за последней перегородкой. Форбс сидел за столом и сосредоточенно попыхивал закопченной трубкой, отчего его крошечная клетушка уже заполнилась сизым табачным дымом.— Доброе утро, капитан, — приветствовал его Мартин. Форбс жестом пригласил его занять единственный стул, установленный прямо перед столом. — Чем могу служить? Вы дали понять, что дело важное и срочное.Капитан поднял со стола гроссбух и протянул его Мартину:— Думаю, вам следует ознакомиться, сенатор.Мартин взял увесистую тетрадь и раскрыл ее на первой странице. Пробежав пару абзацев, он достал сигару и раскурил ее; вскоре объем клубов дыма в клетушке удвоился. Форбс встал и открыл небольшое оконце.Мартин продолжал читать, теперь уже ни на что не отвлекаясь. Закончив, он в сосредоточенной задумчивости вновь перелистал дневник.— Никаких указаний на личность автора, — пробормотал он словно бы про себя.— Никаких, — подтвердил капитан.Мартин оторвался от дневника и взглянул на полицейского.— Полагаю, надлежащая проверка уже проведена?— Да. И ничего не дала. Правда, по одной линии у нас нет окончательного результата. Мы пытаемся по почерку найти автора среди известных нам подозреваемых в причастности к политическим убийствам.Работа еще не закончена, но у меня сильное предчувствие, что и она ничего не даст.Мартин закрыл гроссбух и осторожно положил его на стол.— За всю свою политическую карьеру я получал множество угроз, капитан… Но не в такой, должен признать, форме. Обычно это были письма или телефонные звонки, либо информация через третьих лиц, случайно подслушавших чей-то разговор в баре. Да не в этом дело… Важно то, что ни одна из таких угроз не была приведена в исполнение.— Сдается, сейчас совсем другой случай, сенатор.— Это почему же?— В том-то и дело, что не знаю. Интуиция…— Интуиция? Да будет вам, капитан. — Мартин улыбнулся и выдохнул клуб дыма. — Мне известно, что даже опытным полицейским частенько приходится полагаться на интуицию, но… — Мартин сделал паузу и продолжил весьма бодрым тоном:— Очень признателен, что поделились со мной этой информацией, однако моя интуиция… — Мартин рассмеялся. — Простите. Однако подозреваю, что вы намеревались не только немного припугнуть меня…— Да не припугнуть, а запугать вас я надеялся как следует, сенатор, — перебил его Форбс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76