— Все в Вегасе берут деньги. Кроме того… чем там они занимаются, меня не волнует.
— Но десять процентов? Это слишком много.
— Мне лучше знать, что такое слишком много. А это нормальная сумма. Совсем немного. Думаешь, я не знаю цифр? — Ринальди погладил свои усики. — И вообще, чего ты беспокоишься? Это же самый лучший способ снизить налоги!
— Бред! Глупости! Думаете, я не знаю, куда пойдут эти деньги?
— Ты поаккуратнее, следи за своими словами, — нахмурился Ринальди. — То, что глупо здесь, в этом кабинете, и то, что глупо там, — разные вещи.
Понятно?
— Это все? — Мэйджорс поднялся.
Ринальди задело поведение управляющего.
— Ты что выпендриваешься, Брент? Что тебе не нравится? Я эти бабки из твоего кармана, что ли, вытаскиваю, черт побери?! Тебе-то какое дело? Ты же получаешь свою долю, и не маленькую!
— Свои деньги я зарабатываю.
— Зарабатываешь, зарабатываешь. Это я их тебе даю.
Мэйджорс уже собирался повернуться и уйти, но тут зазвонил телефон на письменном столе. Ринальди сделал знак, чтобы он задержался, и снял трубку.
— Да?
Он молча слушал, поглаживая усики, кивая время от времени, словно невидимый собеседник мог видеть его. На лице Тони расцвела улыбка удовлетворения.
— Отлично! Прекрасная работа, Мэнни! — И он с сияющим видом повесил трубку.
— Это все? Я могу быть свободным? — спросил Мэйджорс.
— А? — Ринальди понадобилось некоторое время, чтобы вернуться мыслями в кабинет. — Ах да, Брент, вы свободны. Рад был побеседовать с вами. Пожалуй, нам следовало бы встречаться вот так… скажем, раз в неделю.
— Не знаю, смогу ли я, — пожал плечами Мэйджорс.
Ринальди громко захохотал. Судя по всему, телефонный звонок принес хорошие вести и привел его в отличное расположение духа. Он все еще смеялся, когда Мэйджорс закрыл за собой дверь кабинета.
Лэш всегда спал днем. По двум причинам. Во-первых, он терпеть не мог жару, а в это время года Лас-Вегас днем смело можно было сравнить с преисподней.
Ночью не намного легче, но все же чуть попрохладнее. К тому же Нона работала по ночам, и ночью же они вместе воровали фишки.
Телефонный звонок, словно пожарная сирена, резко выдернул его из глубокого сна. Лэш схватил трубку, телефонный аппарат он заранее поставил возле кровати.
Звонил Теоретик. Он хотел познакомиться со вторым «своим» человеком, работником казино, которого нашел Лэш.
— Времени остается все меньше и меньше, Лэшбрук. Вы говорили, он у вас есть. Пора бы уже предъявить его.
— Погодите еще немного, — пробормотал Лэш, — парень работает всего ничего. Я заеду к вам сегодня, в течение дня.
— Значит, так и договоримся, сегодня. И я хочу посмотреть на остальных участников операции. Обеспечьте их явку.
В трубке раздались короткие гудки, и Лэш с грохотом бросил ее на аппарат. Потом вылез из постели, широко зевая и почесывая ухо.
— Нона! — громко позвал он.
Ответа не последовало. Он в одних трусах прошаркал на кухню. Ноны не было. По-видимому, она уже ушла в казино. Лэш поставил кофейник подогреваться и закурил.
.Он уже выбрал нужного человека среди служащих казино, но еще не обращался к нему с соответствующим предложением. Этот парень пока работал временно — дилером. И ждал своей очереди, чтобы получить постоянное место в «Клондайке». Это был беспечный малый по имени Джим Оберон.
Оберон был приятелем журналиста Ричарда Коула, частенько посещавшего различные игорные заведения. Коул и познакомил их примерно месяц назад.
С тех пор Лэш раз десять успел побеседовать с Обероном на различные темы, потихоньку прощупывая его. И сделал вывод, что Оберон из тех людей, что ищут легкой добычи, не желают особо утруждать себя работой и не отличаются твердыми принципами и убеждениями. Единственная проблема, которая действительно волновала его, — женщины. Оберон был слишком падок до них. Но Лэш посчитал, что это даже к лучшему. Значит, ему постоянно не хватает денег.
Лэш позавтракал, оделся и вышел из дома. Хорошо, что Нона оставила ему машину.
Сегодня вечером они собирались вместе поехать в казино и стащить несколько фишек. От Билли Рэя Томпсона Нона не получила ни цента, а Лэшу были позарез необходимы деньги на карманные расходы.
На этот раз она была какой-то покорной, необычайно задумчивой и согласилась без особых уговоров.
До обиталища Оберона Лэш добрался минут за двадцать. Это был жилой автоприцеп на окраине города, на дешевой стоянке. Управляющий этого «мотеля» сообщил Лэшу, что искать Оберона нужно в номере пятнадцать.
Лэш оставил машину на улице и вошел на стоянку. Он крутил головой по сторонам, разыскивая нужный номер. Пятнадцатый вагончик оказался предпоследним на первой улице. Джим Оберон, смуглый, долговязый, заменял на двери вагончика сетку от насекомых. На нем были линялые джинсы, старая рубашка и стоптанные ботинки.
— Ты откуда свалился? — удивился Оберон.
— Надо поговорить, — объяснил Лэш, — дело важное.
Оберон огляделся по сторонам, в руке он держал отвертку.
— Дай-ка я закручу эту штуку. — Приложил верхнюю петлю и быстро вкрутил медный винт. — Хоть дверь будет держаться… — Он мотнул головой, приглашая:
— Заходи, Лэш.
Фургончик был старый, насквозь пропах едой и весь скрипел при малейшем движении. Он, казалось, тихонько покачивался от каждого шага. Оберон указал на стул возле кухонного столика в конце прицепа, и Лэш уселся, упершись локтями в пластиковую столешницу.
— Кофе будешь, Лэш? Как раз только что сварил.
Или, может, хочешь выпить?
— Кофе будет в самый раз.
Оберон налил две чашечки горячего кофе и сел напротив.
— Ну… В чем дело?
Лэш сделал глоток. Горький, как желчь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91