Словно клин, его язык раздвинул ее губы и проник в рот. Он распахнул на ней халат, волосатые руки принялись шарить по ее телу.
Нона почувствовала, как наливаются силой его чресла. Ей стало вдруг ужасно смешно: наверное, ему чертовски жмут эти узкие трусы.
Она слабо ткнула его в грудь.
— Не здесь, Лэш.
— Тогда в спальне.
Он повернулся и, не убирая руки с ее талии, стремительно повлек Нону из кухни через холл в спальню. Она, задыхаясь, летела за ним, ноги едва касались пола, полы халата развевались за спиной, словно крылья. В спальне Лэш подтолкнул ее к кровати, с которой она совсем недавно встала. Нона упала на нее, раскинув в стороны руки. Ее нагота буквально приковала его горящий взгляд. Лэш стянул с себя тесные трусы, и на свободе его плоть мгновенно налилась, встала, огромная до неприличия, в обрамлении черных волос.
Лэш подошел к кровати, и Нона раздвинула ноги, уже готовая принять его. Когда колени его коснулись простыни, в дальней комнате зазвонил телефон. Лэш было поднялся, чтобы послушать.
— Оставь, пусть трезвонит, — хрипло потребовала Нона. — Раз начал, так трахай меня!
Она ухватила его за пульсирующий орган и потянула к себе.
Лэш навалился на нее.
Никаких ласк, никакой прелюдии. Впрочем, такого никогда и не бывало.
Нона вцепилась в спутанные волосы на его груди.
— Ну же, трахни меня хорошенько! — простонала она.
Лэш вонзил свое орудие, сразу безошибочно найдя цель.
Нона знала, что кончит сразу, как только он начнет двигаться.
Так и случилось.
Пол и Дебби, сопровождаемые рассыльным, поднялись в номер для новобрачных на верхнем этаже.
Апартаменты включали в себя огромную гостиную, спальню и ванную комнату. Мебель темного дерева, массивная, в стиле эпохи золотой лихорадки, как и все здесь, в «Клондайке». Дебби сразу отметила это своеобразие интерьера клуба. В номере был даже огромный камин — передняя стенка имитировала каменную кладку, язычки газового пламени трепетали над сложенными в глубине очага дровами. В углу гостиной располагался низкий бар со стойкой красного дерева, медными ручками и медной же пепельницей.
Над баром висело изображение полуобнаженной женщины; картина была написана в чувственной манере Лили Лэнгтри, весьма модной в конце прошлого века художницы. Даже телевизор был спрятан в старинный деревянный шкафчик, а экран закрывали створки его дверок.
Единственным штрихом современности оказалось огромное, во всю стену, окно от пола до потолка.
Рассыльный дотронулся до кнопки, и тяжелые шторы бесшумно раздвинулись.
Пока Пол разбирался с рассыльным, отсчитывал ему чаевые, Дебби подошла к окну. Оно выходило на запад. Деловую часть города отсюда не было видно, поскольку «Клондайк» расположился практически на самой западной окраине Стрипа. Взгляд мог остановиться лишь на нескольких мотелях да на извивающейся ленте огней вдоль шоссе, уходящего из города и заканчивающегося, как знала Дебби, в Лос-Анджелесе.
Пол отпустил слугу, и дверь номера закрылась за ним. Дебби повернулась к мужу с необъяснимым ощущением растерянности, смущения и беспокойства, будто опасалась, что он тотчас же набросится на нее и изнасилует.
Однако он не кинулся к ней, а сделал от двери только три шага. Потом еще один.
— Дебби…
Она засмеялась, немного нервно, и, обойдя мужа, вошла в спальню; оттуда донесся ее радостный вопль:
— Пол! Кровать с балдахином! В жизни такой не видела!
Муж подошел и встал рядом. Дебби взглянула на него. Странное дело. Пол смотрел на нее, а не на роскошную кровать с пологом.
— Дебби, это же Лас-Вегас, — снисходительно улыбнулся он. — Наверное, нам стоит спуститься вниз и попробовать свои силы на каких-нибудь игральных автоматах. Или хотя бы зайти в ресторан и посмотреть вечернее шоу за ужином. Мистер Мэйджорс говорил, что клуб оплатит такие развлечения.
Дебби замотала головой.
— Я страшно устала, Пол! У нас был такой долгий, такой тяжелый день. И я совсем не голодна, честное слово, ни капельки!
— Правда?
— Да, конечно.
— Отлично, тогда поступим таким образом, — быстро проговорил он, — ты сейчас примешь горячую ванну. Посиди подольше, отдохни, расслабься. Потом спокойно разложи вещи, устройся по своему вкусу.
Ей вдруг показалось, что Пол ведет себя немного странно. Он покраснел, глаза лихорадочно блестели.
— Ты все очень правильно говоришь, дорогой. — Она изучающе вглядывалась в его лицо. — Но чего ты добиваешься? Я не совсем понимаю.
— Ничего я не добиваюсь! — раздраженно огрызнулся Пол и тут же постарался сгладить свою резкость, заговорил извиняющимся тоном:
— Я просто думал пока спуститься вниз и… побродить здесь, осмотреться. А у тебя будет возможность отдохнуть и заняться собой. — Он смущенно улыбнулся. — Говорят, невесты перед первой брачной ночью очень нервничают.
«Немного поздно говорить об этом, — так и вертелось у нее на языке, — первая ночь была вчера».
Однако Дебби удержалась и ничего не сказала. С немалым удивлением она обнаружила, что даже рада неожиданно представившейся возможности немного побыть одной. В конце концов, строго говоря, первая брачная ночь будет именно сегодня.
— Хорошая мысль, Пол, сходи прогуляйся. Я пока помоюсь, разберусь с вещами и с собой.
— Ты в самом деле не против?
— Я не против, — ответила Дебби немного более резко, чем собиралась. — Ступай один.
— Ладно, милая. — Пол шагнул к ней, собираясь поцеловать в губы, но промахнулся и скользнул губами по щеке. — Я скоро вернусь.
И ушел, тихо прикрыв за собой дверь. Дебби медленно осмотрелась по сторонам, постояла неподвижно минутку-другую, потом начала раздеваться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91