Если ты носишь его ребенка, попридержи эту новость для доктора – пусть думает, что ребенок его.
– Я не хочу выходить замуж за доктора. Я даже не знаю его. Возможно, у него зубы, как у кролика, а ростом он мне до пупка. Вы слышали, Джордж рассказывал, какой он забавный. Вы встречали когда-нибудь забавного симпатичного доктора? Они либо симпатичные и самовлюбленные, либо забавные, низенькие и толстенькие. Может, я куплю блондинистый парик и выберу себе продюсера, а, Пейдж?
– Три, пожалуйста, – сказала Сьюзен билетеру, немного кокетничая.
Разыскивая свои места, они шли вдоль ряда частных кабинок. Действительно ли в именах, обозначенных на них, слышалось богатство? Или все дело в том, что она предполагала это богатство, размышляла Сьюзен, читая маленькие отпечатанные таблички и направляясь вслед за Пейдж и Тори в сторону дешевых мест для зрителей. Гаррольд Тэннер. Джон Б. Коллиган III.
«Марк Арент, – подумала она про себя со сдавленным смешком, – значило ли бы это что-нибудь?»
Игра была действительно захватывающим зрелищем, вся эта тяжелая масса лошадей и людей в пылу атаки яростно носилась туда-сюда по арене размером с футбольное поле, преследуя один мячик, такой же небольшой и такой же скользкий, как круглый кусок мыла. С каждым крепким ударом клюшки лошади останавливаются, изменяют направление и затем резко набирают ход – ноги напряжены, копыта выбивают дробь – при этом временами увеличивая скорость до сорока миль в час за какие-нибудь секунды и вздымая за собой клубы пыли. Комментатор, пытаясь внести хоть какую-то упорядоченность в безумные массовые перемещения и пронзительные ободряющие выкрики, через громкоговоритель выкрикивал очки, его навязчиво-рекламный голос состязался с сигнальными колокольчиками и звучавшей время от времени органной музыкой. На игроках были хлопчатобумажные тенниски, окрашенные в цвета своей команды. Сегодня зеленые выступали против голубых в гладких белых бриджах, заправленных в высокие кожаные сапоги, поверх которых были натянуты толстые ребристые наколенники и шпоры на лодыжках. Тори основательно увлеклась игрой, громко выкрикивая приветствия, поддерживая команду в зеленых теннисках, потому что Пейдж решила, что ей нравится именно зеленая команда. С яростью хоккея на льду, со скоростью скачек, с накалом футбола, с точностью баскетбола, поло – игра всех игр. В своей основе игра очень напоминала футбол или хоккей на льду, каждая команда сражалась за мяч, чтобы провести его через все игровое поле и забить гол. Но свирепость, с которой проходила игра, делала ее гораздо более увлекательным зрелищем.
Подруги прихватили с собой бинокль, который им одолжил Джордж, и Тори как раз внимательно вглядывалась в него, когда голубая команда неожиданно начала стремительную контратаку. Игрок из зеленой команды самоуверенно разрезал воздух клюшкой, пытаясь остановить мяч, но промахнулся. Его ошибка тут же была использована, когда игрок из голубой команды рванулся вперед, плавно поднял мяч с земли и закрутил его по дуге в воздух. Возникла беспорядочная и грубая потасовка, когда другие игроки рванулись наперехват, но тот же самый «голубой бомбардир», как его прозвала Тори, продолжал гнать мяч, немилосердными ударами направляя его в полет, казавшийся неудержимым. На полном скаку игрок из зеленой команды склонился влево с холки лошади и закрутил мяч в обратную сторону, уводя его и посылая в противоположном направлении. Но ненадолго, голубой бомбардир резко развернулся и перехватил мяч на лету. Выдвинув левое плечо вперед, он, как косой, взмахнул своей клюшкой в могучем ударе, посылая мяч по крайней мере на пятьдесят ярдов. Его кобыла заржала и встала на дыбы, когда он пришпорил ее, снова неистово рванувшись за мячом в неотступном преследовании.
К этому моменту замечания комментатора практически слились с криками болельщиков. Но когда имя Ричарда Беннеттона было повторено комментатором несколько раз, Тори чуть не упала со своего места.
Головы игроков были защищены пробковыми шлемами с жесткой окантовкой или более новыми моделями из блестящего пластика, тогда как глаза и лица прикрывались узкими забралами, за которыми их практически невозможно было разглядеть.
Вот почему Тори почти до конца игры не узнала Ричарда Беннеттона среди игроков.
Пейдж, по-видимому, узнала его имя в ту же минуту, потому что вцепилась в руку Тори и озадаченно посмотрела на нее.
«Не может быть, чтобы это был тот самый Ричард Беннеттон. Или может?»
Когда его имя снова было громко и ясно повторено через громкоговорители, Пейдж выхватила бинокль у Тори, чуть не задушив ее узким черным шнуром, на котором он висел.
Пытаясь найти Беннеттона и просматривая поле, Пейдж ненадолго задержалась на привлекательной рыжеволосой спортсменке, также игравшей за голубую команду, чья огненная грива волос свободно спадала на спину из-под ярко-голубого шлема, выдавая в ней единственную женщину на арене. Пейдж продолжала поиски, старательно просматривая поле до тех пор, пока нужный объект не появился в окуляре бинокля. Тори разрывалась между наблюдением за Ричардом, который как раз довел игру до весьма волнующей кульминации, и наблюдением за Пейдж, улыбающейся так, словно она только что влюбилась.
– Какого черта ты не пошла с ним завтракать? – прошептала Пейдж. – Он великолепен! Богат! И какая замечательная задница! – продолжала Пейдж, показывая в сторону соблазнительного зрелища зада, в ровном ритме скачки поднявшегося из седла, когда игрок потянулся вперед, чтобы поднять мяч.
– Я бы пошла с ним завтракать, согласилась бы у него работать, и к этому моменту мы бы уже поженились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155