Пейдж почувствовала, что сияет, когда он провел ее в «Стар Доум» мимо взволнованного контролера, через толпу, которая была его толпой, на специальном лифте в свою знаменитую личную кабину.
Взрыв аплодисментов потряс трибуны, и, несмотря на то, что они предназначались Томми Сайксу, защищавшему звание чемпиона, Пейдж чувствовала себя так, будто именно ей хлопали тысячи зрителей.
ГЛАВА 20
Пейдж и Сьюзен сидели рядом с бассейном, пили кофе и завтракали. Пейдж громко читала письмо Тори.
«Дорогие Пейдж и Сьюзен, – начала она. – Я выпила жуткое количество местного напитка, который здесь называют «батида де кокос», поэтому не вполне уверена в том, что в состоянии связно писать. (Замечание. Этот чудесный и очень крепкий напиток, который на острове готовят дети, имеет простой рецепт. Ловкие местные дети забираются на кокосовое дерево как обезьянки, срывают зеленые связки кокосовых орехов, которые затем охлаждают в ящиках со льдом. Когда кокосовые орехи достаточно охладятся, дети с помощью мачете отсекают им верхушки, а затем сливают некоторое количество сока, чтобы освободить место для бренди из сахарного тростника, называемого «пинга». После этого в орех вставляется соломинка и, пожалуйста, получается вкуснейший напиток из всех, какие я когда-либо пробовала. Хммм…).
Даже если я не в состоянии связно написать это письмо, я все равно продолжаю, так как у меня есть новости огромной важности, поэтому будьте снисходительны.
Помимо того, что я на грани сокрушительного поражения от батида де кокос, здесь, на частном пляже я безумно влюблена.
Наконец-то мы можем забить гвоздь в крышку гроба Тревиса Уолтона. Умер и похоронен, девочки! Никаких сожалений! Ричард Беннеттон оказался идеальным средством против моей джорджийской любви.
Я не только влюблена, я еще и помолвлена.
Пейдж, тебе как раз это понравится – к помолвке Ричард купил мне в Буэнос-Айресе кольцо с колумбийским изумрудом в восемь каратов. Это самая ослепительная и очаровательная вещь, какую когда-либо видели мои глаза.
Ричард сказал, что когда я подарю ему сына, то получу серьги, а после рождения дочери – ожерелье к этому кольцу. Он такой оптимистичный сумасшедший, что уже попросил ювелира найти для нас три похожих камня, которые, слава Богу, найти не так легко, иначе он залезет в еще большие долги, чем, я уверена, уже влез за время нашего путешествия.
По правде говоря, те деньги, которые он тратит, вызывают у меня головокружение. Вы бы видели лошадей для поло, которых он купил у Алехандро. Эти лошади просто великолепны, ездить на них – одно удовольствие. Сьюзен, ты сойдешь с ума; не могу дождаться, когда ты приедешь вместе с нами в Санта-Барбару (лошади, возможно, прибудут туда раньше нас), и мы сможем покататься все вместе. Пейдж, ты тоже поедешь; мы немного отучим тебя от городского образа жизни.
Я чувствую себя живущей в фантастическом сне, путешествую в стратосфере, совершенно мне незнакомой. У Ричарда друзья повсюду, один другого интересней. Мы переходим с английского на испанский и французский с небольшими вкраплениями итальянского – очень космополитично.
Куда бы мы ни приехали, нас встречают с таким гостеприимством, перед которым бледнеет даже мое традиционное южное радушие.
Это выглядит так, будто существует глобальное сообщество супербогачей, охватывающее все континенты, все члены этого сообщества тем или иным способом связаны друг с другом, общаются на равных, исповедуют одну и ту же высокую культуру, одни и те же высокие вкусы, одни и те же навязчивые идеи, направленные на борьбу с собственной скукой. Видимо, поэтому на животноводческой ферме Карбалло оказался Дастин Брент. Вам не кажется, что это уж слишком? (Надеюсь, вы уже получили мою открытку с фермы Алехандро и Елены?) Я все еще не могу прийти в себя. У той из нас, кто окажется еще не помолвленной к его возвращению в Штаты, будет серьезный повод для оптимизма. На всякий случай, если вы забыли, – Дастин Брент, это Майкл Дуглас, Михаил Барышников, Арманд Ассанти и Вильям Херт, собранные воедино. Вы бы видели, как наш красавец-благодетель расколол мачете свой гипс, сразу же вскочил на здоровенную горячую лошадь и поскакал к своему следующему приключению – наш герой!
В любом случае, это новый, головокружительный мир для меня. И все же, время от времени, как похмелье после шампанского, я испытываю чувство вины: на деньги, уходящие на экстравагантные причуды богачей, можно накормить целые народы. Бедность, которую мы видели повсюду в Южной Америке, настолько пронзительна и настолько удручающа, что возникает потребность (либо закрыть на все это глаза, либо закатать рукава и что-нибудь сделать.
У меня было как раз такое настроение, когда мы остановились заправиться в маленьком городке. Нас окружили возникшие, казалось, ниоткуда жалкого вида дети с большими голодными глазами на исхудавших лицах, с животами, раздутыми от недоедания, с руками, протянутыми за песо. Это не было чем-то необычным, но в тот момент я была поражена контрастом между жизнью у нас дома и их апатичным и абсолютно лишенным надежны существованием. У нас у всех была привилегия: мы роли со знанием того, что наша судьба зависит от нас самих. Мы знали, чтобы достичь того, о чем мы мечтаем, надо просто много и напряженно работать. Но эти дети – трудно даже вообразить, есть ли у них мечта.
Под действием сиюминутного настроения, Ричард перевел телеграфом из Штатов сто тысяч долларов и подарил их госпиталю никому не известного маленького городка. Ричард кажется испорченным и временами даже черствым, но внутри у него бьется большое доброе сердце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155