Моргая интеллигентными серыми глазами, она кое-как справилась с вежливыми поздравлениями.
– Спасибо, – подавленно ответила Тори, расстроенная тем, как все обернулось.
Она камнем упала с седьмого неба на землю; и кусочек рая, который она мельком увидела, растаял как мираж. Она чувствовала, что ее используют в каких-то своих целях, и испытывала искушение убежать отсюда как можно скорее. Если бы ее кольцо не было в кармане у Ричарда, она наверняка бросила бы его ему.
Вместо этого, она просто избегала смотреть на Ричарда, опасаясь, что если посмотрит, то зальется слезами. Она чувствовала, что Эллиот Беннеттон наблюдает за ней, оценивая ее реакцию.
– Вот так сюрприз! Это официально? – удивилась Филлис Беннеттон, бросая тревожный взгляд на мужа.
Ричард торжественно опустил руку в карман, достал кольцо и надел его на палец Тори.
Еще совсем недавно оно выглядело так чудесно. Но теперь стало чудовищно вызывающим. Бледнея, Тори поняла, что ее камень был крупнее бриллианта, принадлежащего ее возможной мачехе.
Чего она не знала, так это того, что Филлис Беннеттон могла бы сама купить такой перстень без помощи отца Ричарда, что она была очень состоятельной дамой вне зависимости от своего мужа, основав сеть современных, магазинов одежды для молодых женщин гораздо раньше, чем познакомилась с ним. Для нее, блестящего и весьма удачливого коммерсанта, было бы весьма дурным тоном носить обручальное кольцо типа того, какое Ричард подарил Тори. Ни для кого не являлось секретом, что она не одобряла его излишества.
– Похоже, так и есть, – признала Филлис, разглядывая перстень с непонятным выражением лица.
В этот момент, не выдержав, заговорил отец Ричарда:
– Ладно, Ричард. Нам нужно поговорить.
– Мне показалось, ты сказал, что мы поговорим позже, – напомнил Ричард, глядя ему прямо в глаза.
– Я передумал…
Филлис положила руку на плечо мужа, чтобы его успокоить.
– Эллиот, пожалуйста, дорогой. Позже…
– Прости, Филлис. Я просто не могу…
– Нет, Филлис, – прервал Ричард. – Я большой мальчик. Я могу выслушать все, чего бы он ни сказал мне.
Тори почувствовала себя совсем маленькой, а мир вокруг нее принял угрожающие размеры. Казалось, всем было наплевать на ее мысли и чувства, ее просто толкали в водоворот семейной вражды.
– Дорогой, пожалуйста, – Филлис предприняла еще одну попытку, жестом напоминая, что у них торжественный прием, о котором они почти забыли.
– Что это вы тут делаете, спрятавшись ото всех! – бесцеремонно с громким смехом прервал их пузатый мужчина с едкой сигарой в зубах. – У вас маленькое семейное собрание? Ричард, кто эта очаровательная малютка? Он всегда находит самых очаровательных крошек, – доверительно сообщил он Тори, отпустив ей тем самым довольно сомнительный комплимент и складывая руки на брюхе. – Ты импортировал ее из Южной Америки?
– Только ее загар. Лоуренс Килер. Познакомьтесь, Тори Митчел – моя невеста, – радостно сообщил Ричард, пожимая руку старому другу отца.
– Поздравляю, ты хитрец. Вот это новости, – сердечно откликнулся Лоуренс Килер, подавая сигнал своей жене, которая стояла в группе друзей на другом конце комнаты.
Тори заметила, что Ричард обменялся взглядами с отцом.
– Бетти, Ричард помолвился. А это – его прекрасная молодая невеста, как вас зовут, дорогая?
Тори следила, как его жена и трое друзей, которых она привела с собой, в изумлении разглядывали ее перстень. Взволнованным нестройным хором они выражали свои поздравления.
В один момент все гости собрались вокруг них, вытеснив всех четверых на середину комнаты, каждый порывался высказать свои самые лучшие пожелания, заключить в объятия, взять руку Тори и поглазеть на изумруд в восемь каратов, подарок Ричарда.
Для Тори это был такой же ужасный момент, как и тот, когда Тревис оставил ее у Тифани, может быть, даже хуже, если такое вообще возможно. Очевидно, ее преследовал какой-то рок: каждый раз, когда дело доходило до колец и помолвок, вместо радости и счастья, которые, как ей всегда казалось, она должна была бы испытывать, ей доставались лишь горечь и унижение. И у нее было ощущение, что худшее еще впереди.
Всю оставшуюся часть вечера она, Филлис и Эллиот Беннетон стояли рядом, неискренне улыбаясь и терпеливо принимая поток поздравлений. Только Ричард оставался оживленным, с видом кота, съевшего канарейку. Но когда гости разошлись, он стал похож скорее на кота, съевшего крысиную отраву.
– Хорошо. Вечер окончен. Все окончено, – спокойно резюмировал Эллиот Беннеттон, устало наливая себе виски и опускаясь на кушетку.
Филлис Беннеттон села рядом с молчаливой поддержкой. Он ослабил на шее галстук-бабочку, освободив воротничок, и бросил запонки от Картье в хрустальную пепельницу.
Тори не знала, что ей делать. Испытывая почти физическую боль от нежелания оставаться здесь, она неудобно устроилась в замшевом бочкообразном кресле лицом к портрету Мао работы Энди Варола, отпечатанном на китайском шелке. Ричард, державший ее за руку, перешел к камину из известкового туфа и самодовольно прислонился к нему, готовый к сражению. Он едва ли сказал Тори пару слов с тех пор, как они приехали, хотя сжимал ее руку и время от времени подмигивал, как бы говоря:
«Все будет хорошо», – и она обнаружила, что была скорее смущена, чем сердита на него.
– Тори, мне жаль, что приходится выяснять отношения с сыном в вашем присутствии, но если вы собираетесь выйти за него замуж, то это касается и вас тоже, – сказал Эллиот Беннеттон, удивляя ее и не останавливаясь на этом. – Ричард, я лишаю тебя наследства.
Самодовольное выражение на лице Ричарда исчезло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155