— Это ты хотела сказать, не так ли?
Она натянула на себя одеяло и взяла халат в изголовье кровати.
— Прекрасное предложение — кофе, — сказала она, хотя только при одной мысли об этом ее чуть не вырвало. — Дай мне минутку, и…
Он схватил рукой ее запястье.
— Нет. — Улыбка исчезла с лица Алекса, оставив его рот печальным и сжатым.
— Отпусти меня, пожалуйста. Он склонил голову набок.
— Всегда леди, — сказал он тихо. — «Отпусти меня, пожалуйста», — говорит она, несмотря на то что сердце у нее трепещет, как у оленя, за которым гонятся охотники.
Рука его сжималась все сильнее, когда он вытаскивал ее из постели. Слабый запах виски донесся до нее.
— Ты пьян!
Рот его скривился.
— Нет. Не пьян, любовь моя. Просто слегка ане-сте… анесте…
Уитни подняла подбородок.
— Пьян, — повторила она холодно. Алекс хихикнул.
— Слегка смазан — для того, что ждет меня впереди.
Сердце ее вздрогнуло.
— Впереди тебя ничего не ждет. Убирайся из моей спальни.
— Из твоей спальни. — Губы его скривились. — Правильно. Прости меня, я совсем забыл, что эта спальня принадлежит владелице усадьбы.
— Алекс…
У нее перехватило дыхание, когда он притянул ее к себе.
— Так вот, это и моя спальня, дорогая. Теперь я оплачиваю счета, а не твой папаша.
Уитни сжала зубы, пытаясь освободиться от него.
— Убирайся отсюда, Алекс. Мы поговорим завтра, после того как ты…
Брань, такая же грубая, как и его рука, сорвалась с его губ.
— Я не желаю разговаривать, — сказал он и накрыл ее губы своим ртом.
Ее охватил страх. Тело его было напряжено, руки держали крепко. От запаха виски она содрогнулась.
Алекс отступил и взял ее за плечи.
— Поцелуй меня, черт тебя побери. Поцелуй меня, ты же хочешь этого.
Тошнота подкатила к ее горлу.
— Пожалуйста, — прошептала она, — не делай этого. Я… я себя неважно чувствую.
Лицо его потемнело.
— Я презираю тебя, это ты хотела сказать?
— Нет. Я просто… Алекс, пожалуйста.
Он взял ее лицо обеими руками и склонился над ней. Рот его прижался к ее губам, она почувствовала острый укус его зубов и затем соленый привкус крови. Волна тошноты поднялась из глубин ее живота.
— Умоляю тебя, — прошептала она.
— Вот именно, умоляй меня. Я хочу услышать, как ты будешь умолять меня, чтобы я тобой овладел. Потому что я больше не хочу тебя, черт тебя возьми! Ты слышишь меня, Уитни? Я не хочу тебя!
Слезы навернулись у нее на глаза. Вот чего она боялась, вот о чем догадывалась, чего ждала со страхом. Алекс хочет, чтобы она ушла из его жизни. Господи, о Господи…
— Ну? — Он повернулся к ней лицом. — Я жду, любовь моя. Что ты теперь скажешь?
Отчаянье, гораздо большее, чем она ожидала, навалилось на нее, но она все-таки заставила себя посмотреть ему в лицо и сказать слова, которые должна была сказать.
— Первое, что я сделаю завтра утром, — свяжусь с адвокатом.
Алекс выдохнул сквозь зубы:
— Отлично. Но скажи ему, я хочу, чтобы это все закончилось как можно скорее.
— Да. — Она кивнула. — Скажу. И как только я найду место, где поселиться, я соберу свои вещи и подготовлю их к отправке.
Он поморщился.
— Не беспокойся, — сказал он. — Дом — твой. Черт, он всегда принадлежал тебе. Эта вычурная кучка кирпича является владениями Тернеров. Я всегда был тут чужим.
Он окинул ее долгим взглядом, а потом развернулся и зашагал к двери. Уитни зажала рот руками. «Алекс, — мысленно кричала она, — Алекс, не оставляй меня! Я люблю тебя».
— Алекс, — его имя вырвалось у нее шепотом. Она сделала шаг вперед, протягивая руки, и он оглянулся. — Алекс, — повторила она, и тогда тошнота накатилась на нее. Глаза ее закрылись, и она, потеряв сознание, рухнула к его ногам.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Уитни посмотрела на доктора с недоверием. — Нет, — сказала она тихо, — этого не может быть.
Доктор пожал плечами.
— Моя дорогая миссис Барон, нет ничего невозможного, неважно, какие меры предосторожности вы предпринимали.
— Может быть, вы ошибаетесь? Наверное, есть другие тесты?..
— Даже самый зеленый практикант смог бы диагностировать здоровую, нормальную беременность. Через семь месяцев вы и ваш муж станете счастливыми родителями.
— Мой муж — он знает? Вы сказали ему? Доктор кивнул.
— Конечно. Я разговаривал с ним прошлой ночью после того, как осмотрел вас. — Он взглянул на нее, защелкивая свой саквояж. — А теперь запомните: постельный режим на несколько дней, а после вы сможете возобновить нормальный образ жизни.
Нормальный образ жизни. Разве развод — это нормально для женщины, которая только что узнала, что беременна?
Доктор нахмурился.
— У вас есть какие-то вопросы, миссис Барон?
«Да, — подумала она. — О да». У нее было много вопросов, но на них нельзя найти ответы на дне этого маленького черного саквояжа.
— Нет, — сказала она, — никаких вопросов.
— Ну, тогда я ухожу. Ваш муж под дверью, ходит туда-сюда, как тигр в клетке. — Он улыбнулся. — Он горит желанием увидеть вас, и я не осуждаю его. Он очень беспокоится.
Уитни закрыла глаза, когда дверь захлопнулась. Она не могла представить беспокойство Алекса. Он только что собрался разводиться с женой, которая ему не нужна, а теперь оказалось, что она носит его ребенка.
Его ребенок. Она провела рукой по животу. Ребенок Алекса растет в ней. Те дикие сладкие ночи в его объятиях произвели новую жизнь.
Слезы стояли у нее в глазах. Эта ужасная беременность режет ей грудь, как ножом. В конце концов, останется доказательство той недели в Сан-Франциско. Ребенок, которого она не планировала, ребенок, которого никто не хочет…
Нет! Нет, это неправда. Она хочет этого ребенка. Он — ее, ее и Алекса. Он остался от того, что могло бы быть, но не произошло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53