Он улыбнулся.
— «Обеды за минуту», гмм? Неплохо…
— Алекс, послушай, я действительно усталь. Поэтому, если ты…
— Ты счастлива?
Она встретилась с ним взглядом.
— Да, — поспешно ответила она. — Конечно, я счастлива. Мой бизнес процветает, у меня есть отличный дом…
— Ах, да, я почти забыл. — Он покривился. — Тернеры измеряют счастье не так, как простые смертные. Дома, бизнес, банковские счета…
Глаза Уитни сузились.
— А как измеряешь его ты, Алекс? Числом просителей у твоих ног?
Он засмеялся.
— Имеешь в виду себя и своего отца?
— Имею в виду, что подыграла тебе в твоей маленькой игре. А теперь я хотела бы пойти в свою комнату.
Он шагнул к ней.
— Удивительно, как мало ты переменилась за эти годы.
Неожиданная мягкость его голоса испугала ее, и она повернулась к нему. Ресницы как вуалью прикрывали его глаза, а все его тело напряглось — она ничего не могла прочесть ни в его лице, ни в его позе, и все же она почувствовала неожиданную перемену в нем, как будто он ждал чего-то, что должно было произойти.
Мгновенье — и время ринулось вспять. Она подумала, сколько раз в прошлом они вот так стояли; почти касаясь друг друга, дыша в унисон, говоря тихими голосами, чтобы никто посторонний не мог их услышать
Не что хорошего в воспоминаниях, когда все они — сплошной обман. Ничего из того, что с ними произошло, не было правдой. Тогда Алекс забавлялся с ней и одурачил ее и отца точно так же, как сегодня.
— Неужели ты и в самом деле так думаешь? — сказала она холодно. — И впрямь ты выпил больше, чем следовало.
Он покачал головой.
— Некоторые вещи не меняются, Уитни.
— Все меняется. — Ее голос был резок. — И ты это знаешь лучше, чем кто бы то ни было. В противном случае ты бы здесь не находился. — Ее взгляд встретился с его глазами. — Как себя чувствуют, когда предъявляют счет, Алекс?
Его глаза потемнели.
— Полагаю, ты мне расскажешь. Она резко замотала головой.
— Я и представить себе этого не могу! Должно быть, это было замечательно — приехать сюда и знать, что ты командуешь парадом!
Его улыбка была такой же холодной, как и ее тон.
— А я вот могу представить, как ты себя сейчас чувствуешь… Мальчик с конюшни пришел в гости к богачам. Вы должны быть заинтригованы?
Уитни глубоко вздохнула.
— Не вижу смысла в подобных разговорах. Если ты не возражаешь…
— Ты ведь ненавидела меня за то, что я сижу с тобой за одним столом, не так ли? — Его рука еще сильнее сжала ее запястье. — Я видел это по твоему лицу: у тебя было такое выражение, что еще один глоток — и тебя стошнит.
— Хватит. Послушай, ты уже составил себе мнение. Сейчас ты можешь нас купить и продать, поэтому…
— Мне все время хотелось узнать, каков этот дом. Мебель, комнаты… Даже галерея дегенеративных предков. — Он кивнул головой в направлении портретов на стене. — Каждый раз, когда ты говорила о них, я старался представить, как они выглядят.
— Ну, теперь ты их видел. Можешь умереть счастливым.
Он тихо засмеялся.
— Мне не хотелось бы разочаровывать тебя, малышка, но в ближайшее время я не планирую умереть. Слишком многого в жизни я еще не успел.
— Начнешь с того, что заставишь Дж. Т. Тернера и его дочь пресмыкаться перед тобой?
— Ох, Уитни, Уитни. Наши игры обычно были более утонченными. Не думаешь ли ты, что так будет намного веселее?
— Послушай, разве ты еще не получил, чего хотел? Мой отец сдался…
— Но ты-то — нет. — Он больше не улыбался, его глаза были темными и холодными. — Ведь ты ни чуточки не жалеешь, правда?
Это был не вопрос, а скорее утверждение, но Алекс ждал ответа. Она понимала, чего он хочет — какого-нибудь примирительного замечания, какого-нибудь жеста, который даст понять, что она осознает, как переменились их роли с тех пор, как они в последний раз виделись.
Но ока не могла этого сделать. И, даже если бы и смогла, зачем? Ее отец не старался никого надуть. Алекс понимал, что весь вечер был сплошной игрой: Дж. Т., от всего сердца выказывавший ему дружеское расположение, изысканный обед, ее присутствие — все было блефом, а он достаточно умен, чтобы это разглядеть.
Они все запутались в паутине лжи, все. И она устала от этого.
Ее глаза встретились с глазами Алекса.
— Ты ведь совсем не собираешься давать отцу деньги, в которых он нуждается, правда?
Его брови поднялись.
— Разве я это сказал?
— И не нужно. Я знаю, почему ты здесь.
— Неужели?
Уитни тряхнула головой.
— Мой отец думает, что ты видишь туг неплохую сделку…
Алекс рассмеялся.
— О да. Особенно если это означает, что я приму долги Тернеров на себя. Я полагаю, что, в конце концов, в этом есть определенная справедливость.
Ее глаза сверкнули, когда она вспомнила, как он выманил у ее отца двадцать пять тысяч долларов девять долгих лет тому назад.
— Принимая во внимание, с чего ты начал, — сказала она холодно, — я уверена, что должна 'быть.
— Принимая во внимание?..
— Да. Попасть из сточной канавы в компанию Тернеров — это должно быть для тебя определенным опытом.
Улыбка Алекса потухла. Его глаза стали холодными и равнодушными.
— Не дави на меня, — произнес он тихо. Выражение его лица и тон были пугающими. Но она слишком далеко зашла, чтобы остановиться, и кроме того, ее отец достаточно унижался за них обоих.
— Ты напрасно теряешь время, — сказала она, выдернув свою руку. — Ты был прав относительно меня, Алекс. Я не упала к твоим ногам. И никогда не сделаю этого.
Лукавая усмешка проскользнула по его губам.
— Говорите, миледи. Возможно, кто-нибудь вам рассказал, что «никогда» — это очень, очень долгое время?
— Можешь смеяться сколько влезет. Но я не собираюсь унижаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53