— А что, это действительно возможно? Старик проказливо улыбнулся:
— Я был женат четыре раза.
— Ну, желаю счастья в пятом браке. — Карли поцеловала калифорнийского Казанову в щеку.
На обратном пути, когда «тойота» снова преодолевала канавы и ямы, выбираясь на шоссе, на переднем сиденье царила куда более легкая и дружелюбная атмосфера, чем утром, перед встречей с Реймондом Барлоу. Эван по-прежнему не стремился к общению, но и ледяным его тоже нельзя было назвать. Скорее, он казался просто тихим. А Карли настолько переполнилась рассказами старика, что и ей разговаривать не хотелось.
Они проехали уже половину спуска с Высокой Пустыни, когда Эван внезапно свернул на Индиан-авеню, в сторону Палм-Спрингса. Поскольку до объяснений он не снизошел, Карли пришлось самой спросить, в чем дело.
— Мне необходимо ненадолго остановиться.
— Хорошо. — В животе у Карли урчало от голода. Она принялась копаться в своей большой сумке. Однако там не нашлось ничего съедобного, кроме бутылки воды, коробки с мятными пастилками и жвачки без сахара в потрепанной упаковке. Рацион супермодели, но не нормального человека.
— Ты есть не хочешь? — с надеждой в голосе поинтересовалась Карли, пытаясь шелестом сумки заглушить очередную революцию в желудке.
— Когда остановимся, обязательно что-нибудь съедим, — коротко ответил Эван.
— Отлично. — Девушка с облегчением вздохнула. Коробочка мятных пастилок обещала десять калорий на три штуки. Карли засунула в рот сразу три, и от мятной атаки на глазах едва не выступили слезы.
Индиан-авеню сливалась со 111-м шоссе и превращалась в главную дорогу, пересекающую Палм-Спрингс. Карли с тоской смотрела на заманчивые вывески ресторанов и кафе. Над стоящими на улице столиками висели водяные охладители, окутывая обезвоженных посетителей прохладными влажными облаками.
Эван свернул с главной улицы и направился к окраине города, где мотели и отели уступили место солидным частным домам. Проехав еще немного, он остановился перед красивым садом, в глубине которого возвышался двухэтажный, в испанском стиле, особняк, а на дорожке стоял «мерседес». Эван запустил руку за сиденье и достал небольшой сверток.
— Это займет не больше минуты.
Карли сгорала от любопытства, но удержалась от расспросов. В конце концов, она ведь даже не надеялась вернуться из пустыни живой.
Словно не замечая ведущей к дому красиво вымощенной дорожки, Эван зашагал прямо по ярко-зеленому, тщательно ухоженному газону. Когда он подошел к крыльцу, парадная дверь уже открылась. На крыльце показалась пожилая дама, одетая по последнему слову местной моды, в полотняную тунику и сандалии. И глаза, и нос ее казались абсолютно такими же, как у Эвана. После короткого объятия и поцелуя Эван отдал пакет. Дама показала на дом, но Эван лишь покачал головой. Тогда она взглянула в сторону «тойоты» и улыбнулась. А меньше чем через минуту уже оказалась возле машины.
— Добрый день. Я — Сара Маклиш, мама Эвана, — представилась она через закрытое окно.
Карли, не зная, как опустить управляемое электричеством стекло, открыла дверь и вышла. Пожала протянутую руку.
— А меня зовут Карли Бек, я приятельница Эвана. Конечно, слово «приятельница» в данном случае нельзя было назвать самым подходящим. Выражение «смертный враг» описало бы отношения значительно точнее.
— Карли, не хочешь зайти в дом и перекусить с нами? — спросила Сара, не обращая внимания на подошедшего сына. — Самое время для ленча. Я как раз приготовила кое-что для нас с отцом, но вполне хватит и на четверых.
Желудок Карли тут же согласно заурчал.
— Будем считать вопрос решенным, — заключила Сара, беря Карли за руку.
— Спасибо, мама, но нам действительно надо как можно быстрее вернуться, — вежливо возразил Эван. Впрочем, взгляд, которым он одарил девушку из-за плеча матери, вовсе не отличался любезностью. — Мы что-нибудь перехватим по дороге.
— Но зачем, если у меня как раз готов ленч? Карли очень голодна, да и сам ты наверняка тоже. Даже слышать ничего не хочу!
Карли покорно пошла за Эваном и его матерью, словно втянутая в мощное магнитное поле.
Внутреннее убранство дома выглядело таким же изысканным и дорогим, как и сад. В гостиной вместо «мерседеса» оказался припаркован элегантный черный рояль, крышку которого украшали черно-белые фотографии в серебряных рамках. Преобладали белые, кремовые и бежевые тона. Двухцветный персидский ковер из чистой шерсти, серая бархатная софа из нескольких секций. Где-то негромко играла спокойная классическая музыка.
Карли неловко поежилась: в своем ярко-желтом платье, с большой оранжевой, в полоску, сумкой в руках, в утонченной комнате она чувствовала себя инородным элементом. Наряд, который дома казался жизнерадостным и солнечным, в интерьере миссис Маклиш моментально превратил ее в безвкусную туристку. Эван, однако, не слишком беспокоился о том, что на своих туристических ботинках притащил в дом грязь.
— Рассаживайтесь. — Хозяйка привела гостей в столовую и показала на два стула возле длинного, покрытого камчатной скатертью стола. — Сейчас принесу приборы.
— Можно, я помогу? — спросила Карли, не желая оставаться наедине с Эваном.
— Нет, вы оба отдыхайте. Через минуту все будет готово. — Сара вышла из комнаты. — Билл! Угадай, кто приехал?
— Я не собирался задерживаться, — проворчал Эван, едва мать скрылась.
— Что я могла сделать? — попыталась защититься Карли.
— Остаться в машине.
Сара вернулась с красивой фарфоровой посудой и столовым серебром. Посередине стола она поставила кувшин с холодным чаем, в котором плавали кусочки льда, и несколько тарелок с разнообразными маленькими бутербродами и салатами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89