На первый взгляд так оно и произошло. Уолтер Энгстром казался ничем не примечательным, но вполне приличным мужем и отцом — до тех пор, пока внезапно не умер от сердечного приступа прямо за своим рабочим столом, в понедельник в 9.30 утра, после чашки кофе и телефонного разговора с букмекером. Как оказалось впоследствии, покойный мистер Энгстром делал ставки на все и вся. В числе прочего он заключил пари, что сможет отдать те деньги, которые занял в счет страховки собственной жизни, еще до того, как они понадобятся семье. К сожалению, как обычно, он ошибся.
— Знаешь, — заметила Дана, — ты ведь не единственная, кто содержит и воспитывает этих детей. Между прочим, у них есть родная мать. Что, если дать им совет перестать надеяться во всех своих начинаниях на банк под названием «Карли Бек»? Они ведь уже не маленькие.
— Может быть, именно это и следует сделать, но они ведь так много пережили. После смерти Уолтера потеряли все — отца, дом, средства на учебу. Потому мне и хочется помочь им, насколько это в моих силах.
— Ты же знаешь, как я отношусь к деньгам.
Карли кивнула. Действительно, Дана иногда могла нарядиться подобно танцовщице из Лас-Вегаса, но едва дело касалось финансовых вопросов, она становилась экономной и расчетливой, словно самый заправский банкир.
— Как принято говорить в самолетах, сначала надень кислородную маску. Все, что у тебя есть, ты заработала честным и упорным трудом. И не рискуй собственным благополучием лишь потому, что хочешь выглядеть героиней. Скорее всего Джулиан и Стейси не слишком обрадуются, если на старости лет, страдая недержанием, тебе придется жить с кем-нибудь из них лишь потому, что в свое время ты не сумела позаботиться о собственном благополучии.
Карли поморщилась:
— Спасибо за диагноз недержания. Твое замечание мне очень помогло.
— Как прошла запись у Эвана?
— Ой, ну как всегда. — Карли неопределенно пожала плечами. — Деке настраивал технику, Эван руководил, я читала. Потом Деке занимался сведением дублей, а мы с Эваном отчаянно ругались и оскорбляли друг друга.
— Значит, все в порядке, — жизнерадостно заметила Дана. — Процесс идет своим чередом.
Лак 158А был темно-розового цвета и очень напоминал карамель в форме сердечек. Карли придумала ему подходящее название: «Стань моим». Она сидела в шезлонге, вытянув босые ноги на больших голубых подушках, и ждала, пока высохнет лак. Прямо на траве, рядом с шезлонгом, лежал неразгаданный воскресный кроссворд, а на нем, на десертной тарелке, изящно красовалась недоеденная булочка с изюмом. Вдруг небо над головой наполнилось негромким жужжанием. Взглянув в сторону звука, Карли увидела, как миниатюрный гудйировский дирижабль пролетел над крышей ее дома и начал парить как раз над двором.
— Дженсен, ты сумасшедший! — крикнула она странному летательному аппарату.
В действительности НЛО представлял собой воздушный шарик из майлара с прикрепленным к нему крошечным двигателем с дистанционным управлением. Это была последняя, самая любимая игрушка помешанного на технике соседа из дома напротив. На протяжении двух последних недель она доводила до исступления местных собак. Карли пристально вгляделась в дирижабль сквозь солнечные очки и заметила, что сегодня он выглядит немного иначе. Пару раз она теряла его из виду — мешало яркое солнце, — но в конце концов все-таки разглядела как следует. Оказалось, что к дну летательного аппарата что-то прикреплено.
Камера? Карли прищурилась. Медленно, осторожно, стараясь не повредить безупречно накрашенные ногти, начала расстегивать молнию на топе. Дирижабль тут же устремился через двор, подобно ориентирующейся на инфракрасное излучение ракете. Как только он оказался прямо над головой, девушка подняла руку и в знак презрения выставила средний палец. Солнце ярко блеснуло в замечательном лаке 158А. Дирижабль тут же поспешно убрался на противоположную сторону улицы. Карли открыла бутылочку и продолжила свое занятие.
Арлин Барлоу и Пит Силвер. Карли была уверена в том, что не ошибается насчет брака певицы и музыканта. В глубине души ей хотелось забыть сомнения и предоставить Эвану самому разбираться со своим фильмом. Но с другой стороны, разве не замечательно было бы доказать ему, что он ошибается?
Карли прикинула разницу во времени между Лос-Анджелесом и Гонолулу, где Бек освещал новости бизнеса стран Тихоокеанского бассейна. Он не стал одним из ведущих журналистов в сфере рынка, но сумел найти собственную нишу, так что сейчас, впервые в жизни, и работа, и финансовая ситуация отца оказались на подъеме. Карли взяла лежащий у ног беспроводной телефон и нажала кнопку ускоренного набора.
— Рудольф слушает. — В голосе Бека ясно слышалась утренняя хрипотца.
Карли заговорила низко, характерным прокуренным голосом.
— Большой кахуна? Это ты дал в газету объявление о том, что ждешь подружку для пляжа?
— Леди, — не пытаясь скрыть раздражение, отрезал Бек, — вы ошиблись номером!
Карли рассмеялась:
— Пап, не вешай трубку, это всего лишь я!
— Дочка! Когда же ты все-таки перестанешь хулиганить?
— Давно бы бросила, но ты так интересно злишься! Ну прости.
— Ты действительно меня одурачила, — со смехом признался отец. — Знаешь что, девочка? На следующей неделе мне предстоит сделать программу об одном парне, который владеет здесь целой сетью ресторанчиков быстрого питания. Так вот, он твердо намерен жениться. Как только познакомлюсь поближе, сразу позвоню.
Бек постоянно пытался отловить для дочери успешного бизнесмена. Хотя после развода он больше так и не женился и постоянно твердил, что не намерен снова надевать петлю на шею, это не мешало ему совать в туже петлю голову единственного ребенка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89