Наконец он снова поднял глаза.
– Думаю, ты знаешь, почему ее называли Kaimani.
– Я просмотрела досье заседаний военного трибунала, чтобы найти ваше имя, – сказала Кей.
Но Уайлер, словно не слыша, смотрел куда-то вдаль.
– Я хотел ее с той минуты, когда увидел впервые. Многие стремились получить Локи – именно это и довело ее до беды. Но у меня к ней было нечто большее, чем мимолетное чувство. Странно, я вовсе не уверен, что любил ее. Только помню, что желал больше всех женщин до нее или после… безумно, мучительно, всегда! И, словно матрос в более древние времена, который оказался в земле обетованной, я забыл мир, из которого явился.
Он пожал плечами и смущенно улыбнулся, словно неожиданно осознав, что странно и глупо признаваться в подобных вещах семнадцатилетней девушке, даже если она – твоя дочь.
– Я мог остаться там, и, вероятно, все было бы в порядке. Но, если ты знаешь о заседании трибунала, поймешь, почему сразу после его окончания меня немедленно отозвали в Штаты. Командование стремилось поскорее замять скандал и выгородить своих. Я не протестовал против перевода на Материк, правда, меня никто бы не послушал. Но я не лгал, когда обещал вызвать Локи, как только устроюсь.
– Но передумали, едва оказались здесь.
Кей изо всех сил старалась разжечь в себе гнев. Ей так хотелось ненавидеть Уайлера, а это оказалось труднее, чем она ожидала.
– Я не знал, что она беременна, когда уезжал.
– Могли бы узнать, если попытались бы хоть как-то сообщить о себе! Даже если считали, что все кончено, почему не смогли найти в себе хоть немного порядочности объяснить маме, вместо того чтобы оставить ее ждать и мучиться…
– Потому что хотел забыть! – Уайлер в тон Кей, повысил голос: – Потому что сделал ошибку, которую стремился стереть из памяти самым легким способом!
Несколько мужчин у стойки повернулись и уставились па них. Уайлер заговорил тише, не сводя с девушки горящих глаз.
– Хочешь правду? Вот она. Там, на острове, затерянном среда океана, я спал и во сне был уверен, что могу жениться на прелестной шлюхе, провести с ней жизнь, и это никого не будет касаться. Оказавшись вдали от нее, я проснулся.
Теперь Кей не пыталась скрыть охватившее ее бешенства.
– Ну что ж, просыпайтесь и поймите еще одну неприятную истину, мистер Уайлер! Вы мой отец, и я не позволю вам так легко отбросить и меня.
Он пристально посмотрел ей в глаза, тем взглядом, каким глядел на присяжных, взвешивая их сильные и слабые стороны.
– Откуда такая уверенность, что ты моя дочь? У женщин, подобных твоей матери, всегда бывает много мужчин.
– Только не в то время, когда она была с вами. Мама любила и была верна.
– Доказательств нет.
– Я доказательство. Взгляните на меня.
Уайлер не спеша допил кофе, прежде чем холодно заметить:
– Вряд ли суд принял бы во внимание подобное доказательство.
Последние следы симпатии и сочувствия к отцу умерли в эту минуту. Он собирается сражаться с ней, причем на том поле битвы, которое лучше всего изучил. На какое-то мгновение сердце сжала угрюмая безнадежность – именно это, должно быть, ощущала Локи, когда «муж» бросил ее. Ну что ж, сейчас решается судьба Кей. Если позволить Уайлеру бросить ее, поступить так же, как с Локи, она может никогда не оправиться от поражения. Девушка в полном отчаянии прибегла к источнику хитрости, из которого никогда раньше не черпала горький напиток лукавства и обмана.
Словно слушая себя со стороны, Кей начала спокойно объяснять, как собирается поступить. Она познакомилась с репортером, чрезвычайно заинтересовавшимся причинами настойчивого желания увидеться с Уайлером. Пока Кей ничего не рассказала Вогену, но, если решит открыть рот, история, несомненно, попадет в газеты, а это, в свою очередь, приведет к расследованию истории его службы на Гавайях, и давно похороненный скандал всплывет наружу. Вряд ли это будет способствовать политической карьере Уайлера, особенно если учесть предстоящие выборы в Сенат.
Когда она замолчала, адвокат мрачно усмехнулся.
– Ты унаследовала не только се внешность, не так ли? Настоящий боец, готова на все, лишь бы победить.
Улыбка невольного восхищения тронула губы.
– Это в тебе от меня.
Отец велел ей доедать яйца, попробовать яблочного пирога и заказал себе вторую чашку кофе. Разговор будет долгим и нелегким.
ГЛАВА 9
Кей пробудилась от долгого глубокого сна, встала с постели, открыла занавески и впустила солнце. Прошлой ночью, когда Уайлер привел девушку в отель, она была слишком измучена, чтобы как следует осмотреться. Теперь она увидела, что номер довольно удобен, хотя и выглядит уныло: огромная кровать, телефон, нечто вроде гостиной.
Разговор в кондитерской закончился тем, что отец согласился признать ее, хотя это потребовало нескольких часов хитроумных переговоров. Со стороны они, вероятно, походили скорее на адвокатов, обсуждающих условия контракта, чем на отца и дочь, встретившихся после долгой разлуки.
Уайлер сказал, что Кей будет жить с ним, но необходимо несколько дней, прежде чем он сможет предпринять какие-то конкретные шаги. У него семья – жена, трое детей. Не так-то легко пытаться объяснить прошлое, особенно жене – женщины бросали мужей за меньшие проступки.
Глядя на часы, вделанные в ночной столик, Кей поняла, что проспала почти весь день – было уже четыре часа. Она пошла под душ, натянула чистую одежду – голубую безрукавку и белые джинсы, туго обтягивающие бедра – обычный наряд островитян. Уайлер оставил на комоде триста долларов. Кей сунула деньги в карман и вышла из комнаты. Очевидно, в этом отеле не останавливались делегаты съезда – здесь царило относительное спокойствие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174