– Но были другие раны, невидимые, неизлечимые, нанесенные этому доблестному молодому человеку, – звенящим убежденностью голосом объяснил Уайлер. – Год непрерывных схваток с бесчисленными ордами призрачного врага привел к тяжелому нервному потрясению, ставшему причиной постоянных ночных кошмаров, продолжавшихся долгое время после того, как он вернулся из душных джунглей. Смертельно опасные партизанские отряды, когда-то скрывавшиеся в тропических лесах, там, где каждую секунду подстерегала гибель, в конце концов сломили последнюю оборону, уничтожили защитные рефлексы и проникли в самые мрачные джунгли – наиболее укромные уголки мозга, темные глубины и без того поврежденного разума.
Уайлер напомнил жюри присяжных об экспертах по психологии, которых специально попросил выступить в суде и объяснить последствия воздействия войны на солдат – того, что раньше именовалось контузией, а теперь считалось «психозом, вызванным постоянными боями». Он повторил слова горничной в доме Лумисов, утверждавшей, что Стивен, ложась спать, клал винтовку у кровати, а за несколько недель до рокового убийства, неожиданно проснувшись среди ночи, начал стрелять, полностью убежденный, что вьетконговцы обнаружили его укрытие и сейчас пойдут в атаку.
– Окружной прокурор желает уверить вас, что мой подзащитный специально придумал версию о том, что стрелял той ночью в невидимых врагов, поскольку заранее готовил почву для защиты. Но, конечно, уважаемому прокурору повезло – ему не пришлось принимать участия в этой ужасной войне, познать на своей шкуре все ужасы, которые могут повредить человеческий мозг так же метко и с такой же силой, как шрапнель.
Уайлер заявил, что в ночь трагедии Стив Лумис в панике вскочил, полностью убежденный, что враг захватил их врасплох, начал звать на помощь, как любой солдат, считающий своим долгом предупредить товарищей, и схватил винтовку. Услышав крики, в комнату вбежали отец и брат, и поскольку свет включить не успели, Лумис начал палить в темноте, стремясь поскорее покончить с врагом.
К этому времени в зале воцарилась мертвая тишина, словно на поле битвы, брошенном сражающимися.
– Наша система правосудия, – сказал в заключение Уайлер, – требует, чтобы человек был оправдан, если существуют достаточно обоснованные сомнения в его виновности. Но я попросил бы вас попытаться поверить в душевную доброту Стивена Лумиса, человека, не щадившего жизни за свою родину, – нашу с вами страну. Неужели он защищал нас с оружием в руках только затем, чтобы потом обратить его против близких и родных ему людей? Те двое погибших – не жертвы убийства. Подобно Стивену Лумису и тысячам других, они – не что иное, как… военные потери.
Не успел Рэнделл Уайлер сесть, как репортеры, включая Джерри Вогена, ринулись к телефонам. Многие уже клялись, что защитник выиграл дело, и, схватив трубку, передавали в редакцию самые эффектные отрывки его речи.
Кей осталась на месте, раздираемая сомнениями, хотя и не касавшимися исхода процесса. Она вполне оценила, с какой ловкостью сумел сыграть Уайлер на чувствах присяжных, но не была уверена, сделал ли он это с единственной целью добиться оправдания или из искреннего сострадания. Что сказал Уайлер насчет веры в душевную доброту? Кей искренне надеялась, что он не отвернется от нее.
Присяжные удалились на совещание. Толпа репортеров окружила выходившего из зала Уайлера. Кей пошла следом, не желая ни выпускать его из виду, ни пытаться заговорить, пока они не окажутся наедине. На ступеньках здания суда началась импровизированная пресс-конференция. Вопросы перешли от судебного процесса к политике. Каково мнение Уайлера по поводу съезда Демократической партии? Считает ли он как человек, не чуждый политическим кругам, что кандидатура Теда Кеннеди будет выдвинута на должность вице-президента, вместе с Хьюбертом Хамфри? Как насчет намерений самого Уайлера – правдивы ли слухи, что он оставит прибыльную адвокатскую практику, чтобы баллотироваться в Сенат?
Продолжая сражаться с репортерами, Уайлер рассеянно смотрел на собравшихся. Взгляд его остановился на Кей, и внезапно адвокат запнувшись, на секунду замолчал. Девушка затаила дыхание. Вот оно! Сейчас он проберется сквозь толпу, спросит, как ее зовут, обнимет…
Но тут он отвел глаза и продолжал отвечать на вопросы.
– Я должен ехать на съезд, – извинился он наконец и сбежал по ступенькам к ожидавшему лимузину.
Кей смотрела вслед удалявшемуся автомобилю, не видя, что рядом стоит Джерри.
– Ну что, решили рассказать свою историю?
– Я еще не поговорила с ним.
– Только что упустили прекрасный шанс.
– Вы же видели, невозможно было подойти. Воген с любопытством уставился на Кей. Он заметил, как она следовала по пятам Уайлера, но ни разу не подошла достаточно близко. За последние несколько месяцев и Роберт Кеннеди, и Мартин Лютер Кинг были убиты психопатами, одержимыми манией убийства. Эта красивая девушка казалась вполне нормальной, но все же не мешает держать ухо востро.
– Он будет на съезде, – сообщил репортер. – Могу вас туда подвезти, если хотите.
Самая бурная деятельность на съезде начиналась по вечерам – к концу дня Амфитеатр становился магнитом для делегатов и политических воротил, уставших от всех бесконечных торгов и махинаций и сидения целыми днями в прокуренных гостиничных номерах.
От службы безопасности Чикагского Амфитеатра требовалась не пускать ни одного человека без соответствующего удостоверения личности, но через многочисленные входы и выходы циркулировало такое количество людей, что Воген без всякого труда провел Кей, показав издали охраннику карточку представителя прессы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174