Наконец она оседлала его и забилась в экстатическом ритме, а он целовал ее, сосал груди и, задыхаясь, шептал ее имя, пока оба не погрузились в ничем не замутненное блаженство, еще более острое, чем в первый раз.
Никто не хотел покидать номер. Джим заказал шампанское, и они долго лежали в постели, рассказывая друг другу о том, что случилось за время разлуки. Кей хотела слышать о людях, с которыми Джим встречался по делам. Оказалось, что его принимали премьер-министры Германии и Австрии. И Кей была поражена умением Джима предвидеть выгоду – ведь он одним из первых решил вложить средства в глобальное спутниковое телевидение.
– Технология достаточно надежна, – объяснил Джим, – и теперь мы можем объединить весь мир. Как только из любой точки света можно будет увидеть по телевизору другие страны, все границы рухнут. Мы выучим языки друг друга, станем более терпимы к чужим обычаям.
Но Кей была разочарована тем, как воспринял Джим ее новости.
– Ты сняла офис? – удивился он, приподнявшись на локте, чтобы взглянуть на Кей. – Собираешься начать свое дело?
– Ну не совсем так… Это профессия. Я могу помогать людям своим опытом.
– Уверен, что можешь. Но почему начинать сейчас… здесь?
– По-моему, это самое подходящее место для того, что я хочу делать.
Джим подвинулся, обнял ее, прижался обнаженным телом.
– Кей, я хочу, чтобы мы были вместе. Неужели не желаешь того же?
– Наверное, да, – искренне ответила Кей, обводя пальцем его лицо. – Но на определенных условиях. Назови это старомодным, но, если мы собираемся быть вместе, я хочу быть уверена на сто процентов.
Джим резко отстранился, внимательно оглядывая Кей.
– Не могу предложить тебе больше того, что уже предложил. Я хочу жениться на тебе.
Хотя Кей была глубоко тронута, она все же не могла скрыть сомнения.
– Но после свадьбы! Готов ли ты быть со мной? Джим недоумевающе поморщился, и Кей поспешно продолжала:
– Какое это замужество, если придется проводить большую часть времени, ожидая, пока ты явишься с какого-нибудь очередного уголка света.
– Но так не всегда будет.
– Я никогда бы не увидела тебя снова после той, первой встречи, если бы ты не путешествовал по всему миру в поисках очередной компании, которую можно купить.
Лицо Джима чуть расслабилось.
– Но нам не нужно разлучаться. Ты повсюду будешь ездить со мной.
– По твоим делам, – подчеркнула Кей. – И что я буду делать? Джим, я не желаю быть украшением, сидеть в гостиничных номерах или обходить модные магазины всех стран мира, пока ты озабочен очередной сделкой. Хочу жить своей жизнью. Не могу… дожидаться, пока ты найдешь для меня время.
Джим, словно все поняв, кивнул, но по-прежнему был глубоко озабочен. Поднявшись, он сел на край кровати.
– Но как же все это решить? Я ничего не сумею сделать, сидя на одном месте. Мой бизнес – спутниковая связь, Кей, а это значит, что я должен соединять людей и различные страны – чертовки важная работа! Думаю, мы все-таки сумеем скрепить этот мир воедино. Но я должен проложить дорогу для этих коммуникаций, путешествовать, встречаться с людьми, иначе не смогу расширить свое дело.
Кей глядела на его сильную спину, бугры мышц, едва заметные в приглушенном свете, проникавшем сквозь прозрачные занавески. Так хотелось протянуть руки, обнять Джима, но Кей горела желанием выяснить все до конца.
– Почему тебе нужно все больше и больше?! Разве ты уже недостаточно имеешь? Радиостанции, кабельное телевидение. Неужели требуется еще и киностудия, и поездки по всему свету, чтобы создать спутниковое телевидение? Тебе не хватает денег?
– Дело не в деньгах, Кей…
– Тогда в чем? Что тебя подстегивает?
Джим ответил не сразу. Он встал, покачивая головой, надел брюки и прошагал через комнату к окну.
– Я сам не вполне уверен, – вздохнул он, отодвигая штору, чтобы взглянуть на океан.
Наступило долгое молчание.
– По-моему, я поняла, – сказала наконец Кей. Джим обернулся.
– Ты все время стараешься доказать, что ни в коем случае не можешь повторить судьбу отца?
– Какое отношение имеет к этому отец?! Я работаю не только на себя, сама знаешь… У меня обязательства перед акционерами.
– Конечно, отчасти это верно. Ты чувствуешь себя в долгу перед ними из-за того, что твой отец обманывал людей. Он сидел в тюрьме, но ты по-прежнему пытаешься вернуть этот самый долг обществу, вместе с потерянной честью, даже участвовать в битве за свою страну, растрачивать себя и свои деньги, лишь бы отдать то, что… взял твой отец. Это чувствуется во всем, что ты делаешь…
– Откуда ты всего этого набралась?
– Поняла, когда увидела название яхты.
– «Рилайебл»? Хорошее название…
– Особенно для компании, производившей ненадежные артиллерийские снаряды.
Джим молча уставился на нее. Потом рассеянно потер лоб.
– Иисусе. Ты знаешь, я никогда не думал об этом. И, улыбнувшись, добавил:
– Все равно, чертовски хорошее имя для яхты. Он снова подошел к постели и сел.
– Послушай, дорогая, как бы ты ни пыталась анализировать мои поступки, ситуации это не изменит. Кажется, Фрейд сказал, что хорошая сигара может быть фаллическим символом, но все равно остается сигарой.
Из нас психолог ты, поэтому, возможно, говоришь правду. Но что бы ни являлось причиной моего честолюбия, оно не изменит значения того, что я делаю. И не остановлюсь на полпути, по крайней мере, сейчас. Кажется, легче попросить тебя не начинать ничего нового – во всяком случае пока.
Кей выскользнула из-под простыни и начала одеваться.
– Еще легче вообще ни о чем не просить друг друга, – бросила она через плечо.
Джим ошеломленно уставился на нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174