Она почти игнорировала Анну, когда та заходила за недельным запасом книг на кассетах.– Как вы сегодня? – спросила Анна, проводя мать и сынишку в кабинет. Она уже обследовала их обоих раньше. Пациентке было года двадцать три или чуть больше, а ребенку – около трех. Последний раз, когда они здесь были, Нейлор лечил женщину от тазового воспаления, а мальчишку – от вшей и от инфекции уха. Анна открыла ее личную карточку. В графе «Род деятельности», которая отражала также и благосостояние пациента, круглым аккуратным почерком было написано: «Проводит дни перед телевизором». На вопрос: «Вы сексуально активны?» – женщина ответила: «Не очень. Я просто лежу».– Я не могу заснуть. Вы не могли бы мне что-нибудь прописать? – спросила пациентка.– Нет. – Анна поднесла шприц к тощей руке женщины. – Только доктор может выписывать лекарства. Оставьте заявление у ассистента.Анне не очень нравилось здесь работать – методы лечения Нейлора казались женщине деревенскими, но у врача были связи в лаборатории местного колледжа, куда он отправлял Анну исследовать образцы крови пациентов. Там она могла проверять анализы крови Джека.– Следующий! – крикнула Анна. И так – два часа.Во время обеда она зашла в кафе «Блестящая закусочная» – еда была просто ужасной, но она никогда не могла устоять перед красивыми названиями. Анна села в кабинку у окна и принялась ковыряться в тарелке: она была не голодна, но и на работу возвращаться не хотелось. На улице стоял удивительно теплый день – термометр на фасаде банка показывал 16 градусов. День благодарения был не за горами, а на улице – бабье лето. Они с Флинн слушали прогноз каждый день. Флинн, как и Анна, очень любила снег и предпочитала холод теплу. Прошлым летом они каждый день купались в карьере или в бассейне, молчаливые, угрюмые, с тяжелыми головами. Флинн была единственным человеком, известным Анне, который так же реагировал на жару, как и она.Она достала сотовый телефон, чтобы позвонить в школу. У внучки появилось гораздо больше проблем с учебой, чем раньше. Придирки ее одноклассников усилились после того, как учительница задала выступления на тему «Мои способности».– Я очень переживаю за нее, миссис Бринкман, – сказала учительница на первом в этом учебном году родительском собрании. – Большинство детей принесли блендеры, спицы для вязания и баскетбольные мячи. – Мисс Джемисон замолчала. – Большинство учеников показали нам, как делать фруктовые смеси или как вязать шарфы. Флинн принесла какие-то странные очки и рассказала, как общаться с миром духов. Дети безжалостно высмеяли ее.Анна уже знала об этом: Флинн всегда ей все рассказывала. Всегда лучше говорить правду. Анна помнила, как они давным-давно играли в эту игру с Флинн, и ей не давали покоя слова, сказанные тогда. Лучше бы она научила Флинн говорить полезную ложь.Трубку никто не снимал: возможно, все были в столовой. Анна расплатилась за еду и поехала в школу. Дети обедали за столиками для пикника, стоящими вокруг площадки. Она вгляделась в толпу, увидела золотистые волосы учительницы и щебечущую группу подростков рядом. Флинн сидела одна, а ее обед занимал весь столик. Анна вспомнила, как много печали было в ее собственной жизни, она поймала взгляд Флинн и улыбнулась, а Флинн улыбнулась в ответ. Это была самая искренняя улыбка. Именно за этим и приехала Анна, за той частичкой счастья, которую сейчас видела на лице своей внучки.– Привет, – сказала Флинн. – Я чувствовала, что ты где-то рядом.– Правда? – Анна посмотрела на недоеденный обед Флинн. – Ты не хочешь прогулять школу и пойти на карьер? Я не уверена, что сейчас достаточно тепло, чтобы купаться, но, по крайней мере, мы можем просто посидеть у воды.За этим последовала вторая улыбка, которая выражала радостное удивление, и Анна начала надеяться, что в конце концов все будет хорошо. Она позвонила в кабинет Нейлора из машины и сказала, что у нее проблемы, и она не появится до завтра.На солнце было тепло, день был безветренный, поэтому они с Флинн решили искупаться. Они плавали в воде, идеально гладкой, в ее темной поверхности отражались деревья, скалы и облака.– Ты веришь в рай и ад? – спросила Флинн.Анна повернулась: Флинн пристально смотрела на нее. Анна вдруг поняла, что ее внучка станет очень красивой, когда вырастет. Почему она этого раньше не замечала? Ее глаза изменились – а может быть, просто так падал свет, – став из темно-карих еще темнее, почти черными. Губы были пухлыми, изогнутыми и ярко-красными. Анна подумала, что однажды кто-нибудь влюбится в Флинн именно из-за ее рта. Густые черные волосы падали ей на плечи. Недавно Флинн выстригла себе челку и зачесала ее набок, что придало ей вид серьезной и утонченной девушки. Возможно, она не будет высокой, подумала Анна, но зато она прекрасно сложена. У девочки были длинные худые ноги, как у бегуна. Наверное, она вырастет даже красивее Поппи, если такое возможно. Анна отвернулась и посмотрела, как тени птиц, слетевших с деревьев, окружающих карьер, двигались по воде. Анне было интересно, какой женщиной станет ее внучка. Конечно, она не будет такой, как ее мать. Анна надеялась, что Флинн не унаследовала от Поппи слабость и привычку потакать своим желаниям. Девочка вырастет артистичной, как Марвин, если развитое воображение что-нибудь значило, ее причудливые видения могут проявиться в творчестве. Анна пыталась представить Флинн женщиной лет двадцати пяти, но не могла, ведь та была еще совсем девочкой. Наверное, во Флинн всегда будет что-то нестареющее и детское.Когда Флинн повторила свой вопрос, Анна ответила:– В твоем возрасте рано думать о таких вещах, как рай и ад, Флинни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120