Наконец окончательно стемнело, и он приказал мне завести машину.
Это была совершенно безумная и опасная поездка. Эдвард запретил включать фары, а свет подфарников абсолютно ничего не давал. Но я была потрясена тем, насколько хорошо он знает дорогу – каждый поворот, каждый изгиб. Наконец мы проехали в какой-то проем в изгороди, и дорога сразу стала ровной и гладкой. Прошло некоторое время, прежде чем я поняла, что веду машину по взлетной полосе.
События, происшедшие вслед за этим, потрясли меня настолько, что я совершенно потеряла дар речи и могла лишь молча сидеть и наблюдать.
Из темноты вынырнул какой-то человек, и Эдвард, вынув ключ зажигания, вышел из машины. Они поговорили несколько минут, активно жестикулируя, показывая то на самолет, который смутно виднелся в слабом свете луны, то на машину. После этого они направились к самолету, и их постепенно поглотила темнота. Я осталась одна.
Я тревожно прислушивалась, ожидая услышать все, что угодно, – крик, топот шагов, выстрелы… Оглянувшись по сторонам, я попыталась подавить очередной острый приступ страха. Растущие чуть поодаль кусты казались бесформенными глыбами мрака, и мне чудилось, будто в темноте что-то движется. Мои нервы были натянуты до предела, а сердце билось уже не в груди, а в горле. Краем глаза уловив какое-то движение на заднем сиденье, я резко обернулась, готовая истерически закричать.
Но это оказался Эдвард. Он вернулся за пакетом, лежавшим сзади, и тотчас же передал его человеку, который нас встречал. Человек молча взял пакет и подождал, пока Эдвард откроет багажник. Я ничего не видела, лишь слышала, как туда положили что-то тяжелое, после чего багажник закрыли снова. Затем тот человек ушел, а Эдвард снова сел в машину. По-прежнему не говоря ни слова, он протянул мне ключи, и я завела двигатель. Наконец Эдвард нарушил молчание.
– Езжай помедленнее. И не зажигай фар до тех пор, пока мы не выедем на основную дорогу.
За весь обратный путь я не проронила ни слова, постаравшись полностью сосредоточиться на дороге. Я не спрашивала, что мы везем в багажнике. Я не хотела этого знать.
В Вестмур мы приехали почти в полночь. Кристина ждала нас у входной двери. Эдвард тотчас же выпрыгнул из машины, снова забрав ключ зажигания. Я вышла вслед за ним и стояла в стороне, наблюдая, как они с Кристиной открывают багажник и достают оттуда какой-то ящик. Я невольно посмотрела на ноги сестры Эдварда, но не обнаружила ни малейших признаков травмы.
– Элизабет, отгони машину. – Голос Эдварда был резким и совершенно незнакомым.
Возвращаясь из гаража, я посмотрела на темную громаду дома. В Египетской комнате горел свет. Я поняла: то, чего я так боялась последнее время, сейчас находится там.
Когда я вошла в прихожую, Эдвард как раз спускался по лестнице. Его била дрожь. На щеках горел лихорадочный румянец.
– Элизабет, – выдохнул он так, словно один из нас только что вернулся из длительного путешествия, и заключил меня в объятия. – Ах, Элизабет, сегодня величайший день в моей жизни!
Он положил руки мне на плечи, но смотрел куда-то вдаль, мимо меня.
– Сегодня мне удалось достигнуть того, чего не удавалось еще ни одному человеку.
Его взгляд стал наконец осмысленным и смягчился. Теперь я вновь смотрела в такие знакомые, добрые голубые глаза моего мужа, в которых стояли слезы. Слезы счастья.
Услыхав шаги Кристины, он обернулся и посмотрел на сестру. Она кивнула и прошла мимо нас в гостиную. Я пыталась вырвать руку, когда Эдвард повел меня вслед за собой наверх, но он лишь улыбнулся и сжал ее еще крепче. Сейчас он напоминал мне любящего отца, который хочет доставить ребенку удовольствие и забавляется его ничем не оправданным испугом.
В Египетской комнате было темно, но Эдвард не. стал сразу зажигать свет. Лишь когда я переступила порог и оказалась внутри, он нажал на выключатель и комната озарилась.
У меня перехватило дыхание. Здесь не было больше ни древних камней, ни мумий, ни жутких лиц, высеченных из камня. Вместо них, глядя прямо на меня раскосыми эбеновыми глазами, сверкая золотом и бирюзой, отбрасывая слепящие блики на стены и потолок, выкрашенные в те же цвета, висело одно из бесценнейших сокровищ Египта да и всего мира – посмертная маска Тутанхамона.
Глава 26
Я дрожала. Казалось, вея комната наполнилась леденящим дыханием воплощенного зла. С трудом оторвав взгляд от маски, я посмотрела на Эдварда. На его лице застыло такое благоговейное выражение, что, казалось, он сейчас упадет на колени и начнет молиться своему идолу.
– О Господи, – только и смогла произнести я. – Эдвард, что ты наделал?!
– Тише, тише, – попытался успокоить он меня.
– Но ради всего святого…
Эдвард схватил меня за руку и буквально выволок из комнаты.
– Молчи. Мы обо всем поговорим внизу.
Отпустив меня, он выключил свет и запер дверь. Конечно, Эдвард был совершенно прав. Никто никогда не заподозрит, что посмертная маска Тутанхамона хранится в частном особняке в Вестмуре. Тем более, что вместо нее в Каирском музее уже находится ее точная копия – великолепная подделка. Да и кому даже в самом страшном бреду может прийти в голову, что в течение последних пяти лет, благодаря отвратительной системе сигнализации, небольшая группа профессионалов чуть ли не ежедневно посещала музей днем под видом туристов, пряталась в подсобных помещениях до закрытия, выходила с наступлением темноты и приступала к работе? Судя по всему, единственная проблема, с которой они столкнулись, – как вынести маску из музея. Но на поверку и эта проблема оказалась вполне разрешимой. Они отправили ящик с маской вместе с партией экспонатов, предназначенных для Луксора, а потом просто угнали этот грузовик где-то на окраине Каира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121