– Прибереги свое остроумие. Оно понадобится тебе, когда ты станешь объяснять родителям, как же это получилось, что их драгоценная доченька трахается с Клеем Инголлом под прицелом объектива, – насмешливо произнес Фаргон.
Эллин побледнела.
– Ты говорил, что у тебя не осталось копий полароидных снимков, – негромко сказала она.
Фаргон ухмыльнулся и прищурил глаза.
– Эллин, – заговорил он, – последние пять лет небеса баловали тебя. Ты плавала вместе с акулами, словно золотая рыбка, и самой большой неприятностью, которая с тобой случалась, была простуда. Неужели ты думала, что так будет всегда? Да, ты умна – во всяком случае, была, – ты умеешь работать, знаешь, когда нужно уклониться, а когда залечь на дно. Но тебе еще не доводилось бывать в таких мутных водах, когда не подозреваешь, откуда ждать нападения. Именно там ты окажешься, как только фотографии появятся на страницах прессы, и результат тебя не обрадует, поверь мне. Поэтому делай, что тебе велено, придумай новый план, который поможет тебе завлечь Маккана, и…
– Ты буквально помешался на нем! – крикнула Эллин. – Тебе не видать его как своих ушей. Он не верит тебе, не уважает тебя и, уж конечно, не нуждается в тебе, так почему бы не оставить эту затею?
Глаза Фаргона выкатились, лицо побагровело от гнева.
– Извини, – торопливо произнесла Эллин, испугавшись, что его хватит удар. – Я погорячилась. Я лишь хотела заставить тебя понять, что все смеются, глядя на то, как ты гоняешься за Макканом и увольняешь своих лучших людей, когда они являются с пустыми руками. Ты губишь не Маккана, Тед. Ты губишь самого себя. Прошу тебя, оставь его в покое, пока не поздно.
Лицо Фаргона исказилось.
– Если люди смеются надо мной, – гневно заговорил он, – то они будут смеяться куда громче, увидев тебя…
– Так чего же ты ждешь? – вскричала Эллин. – Опубликуй снимки. Не знаю, чего ты этим надеешься добиться, во всяком случае, Маккана ты не получишь. На мой взгляд, такой шаг сулит тебе единственное приобретение – кабинет на третьем этаже, который освободится после моего ухода.
– Это угроза? – осведомился Фаргон.
– Это не угроза, это факт, – кипя негодованием, отозвалась Эллин. – Я ни за что не останусь здесь, если ты унизишь меня и погубишь мою репутацию.
– Ты думаешь, я не решусь напечатать снимки? – спросил Фаргон.
Эллин пропустила его слова мимо ушей и сказала:
– Я думаю, тебе следует знать, что Маккан предложил мне работать у него.
Глаза Фаргона на мгновение расширились, лицо вновь побагровело, а в уголках губ выступила пена. Эллин испугалась, что на сей раз действительно зашла слишком далеко.
– Ах, так вот в чем дело! – процедил Фаргон. – Этот ублюдок вновь выкинул тот же самый финт. Я отправил тебя с поручением соблазнить его приехать в Штаты, но вместо этого он соблазнил тебя остаться в Европе. – Он с горечью рассмеялся. – Я поспорил с Манни, что вы с Макканом найдете общий язык в постели…
– До этого не дошло, – перебила его Эллин.
– Почему же в таком случае он предложил тебе работу? – спросил Фаргон. – Впрочем, не надо объяснять. Он сделал это, чтобы оскорбить меня. Что ж, он добился успеха. И если ты собираешься перебежать к нему, советую тебе сейчас же позвонить папочке и мамочке и предупредить, что вашу семейку ждет скандальная известность.
– Я не поеду. Я отказалась от его предложения, – ответила Эллин. – Но не потому, что боялась твоих угроз. Я не хочу покидать свою страну, точно так же как Маккан – свою.
– Что ж, это первые разумные слова, которые я услышал от тебя сегодня, – сказал Фаргон. – Ладно. Я больше не хочу угрожать тебе позором и выслушивать твои проклятия. У тебя обширная клиентура и отличная репутация в Лос-Анджелесе, и когда я уйду на покой, мне бы хотелось видеть в своем кресле кого-нибудь вроде тебя. Да-да, – добавил он, заметив ошеломленное выражение на лице Эллин. – Я очень высоко тебя ценю. Тебе еще многому предстоит научиться, но ты справишься и станешь одной из самых влиятельных женщин в Голливуде. Я могу сделать это для тебя. И я хочу сделать это для тебя. – Он сел прямо и впился в Эллин взглядом, от которого по ее телу побежали мурашки. – Но я могу и раздавить тебя! – гневно бросил он. – И тогда для твоей прекрасной задницы не найдется кресла ни в этом городе, ни в любом другом. Не забывай об этом, Эллин. Помни о том, кто дал тебе шанс, лелеял твой талант, кто оберегал тебя, когда вокруг начинали рыскать акулы. Ты не знаешь и малой доли тех мерзостей, которыми славится Голливуд, потому что тебе никогда не приходилось копаться в дерьме. Этим ты всецело обязана мне, равно как и удачными сделками и славой, которая к ним прилагалась. Я расчищал тебе путь, Эллин, но ты даже не догадывалась. И я решил сказать тебе об этом, чтобы в следующий раз ты хорошенько подумала, прежде чем заявлять, будто бы я превратился в посмешище в своем городе. Мне нужен Маккан, он нужен мне здесь, в Голливуде. Так что садись за стол и составь новый план, который не предусматривает отступление после первой же неудачи. Ты слышала, что я сказал?
Лицо Эллин окаменело. Слова Фаргона больно ранили ее профессиональную гордость.
– Да, слышала, – с натугой произнесла она.
– Тогда проваливай отсюда! – рявкнул Фаргон.
Пять дней спустя, в субботу, Эллин готовила обед для Мэтти, которая вернулась из Мексики, где снялась в небольшой, зато интересной роли. Эту роль она получила после прослушивания, которое Эллин организовала перед отъездом в Лондон, и теперь, хотя она ничего не сказала Мэтти, Эллин не могла отделаться от мысли, чему именно сестра обязана успехом – собственным способностям или же Тед Фаргон пустил в ход свой невероятный дар убеждения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152