Как он смеет, святоша чертов! Она трудится как лошадь, а он с таким надменным презрением отзывается о ее работе!— А тебе не кажется унизительным позировать перед объективом с одной-единственной целью — довести до возбуждения определенное количество мужчин?— С одной-единственной целью — продать что-нибудь, чаще всего — одежду, и почти всегда — женщинам! — горячо возразила Хоуп. — И ничто из того, чем мне доводилось заниматься, не кажется мне унизительным — разве только та ночь с тобой! Моя работа — это тяжкий труд! — Она нервно расхохоталась. — Но то же самое можно сказать и о той ночи!Хоуп улыбалась, но внутри у нее все дрожало. Наверное, не следовало заходить так далеко, но она уже не могла остановиться.На скулах Алекса выступили желваки.— В таком случае ты помнишь ее лучше меня.— Ложь! — задохнулась она. Никогда он ей не докажет, что забыл ту ночь! Усмешка скривила ему губы.— Ложь за ложь, — хрипло пробормотал он. — Ты первая начала.— Ладно… так и быть, возьму свои слова назад… Но только если ты сделаешь то же самое! — быстро проговорила она, требовательно вскинув на него глаза. И тихо добавила:— Не такой уж и тяжкий это был труд.У него в глазах на долю секунды мелькнуло удовлетворение — обжигающе горячее и тем более неожиданное.— А я помню каждое мгновение той ночи. Хоуп кашлянула.— Ну ладно… В таком случае мы квиты.— И даже можем повторить — если только в твоем расписании найдется для меня свободный часок…Ну конечно, всего лишь приятное времяпровождение… Нельзя сказать, чтобы она об этом не догадывалась, но все равно было обидно.— Неплохая идея, но я должна ехать в Лондон — собственно, уже уезжаю. Больше меня тут ничего не держит. — В подтверждение она согнула ногу в колене и повертела туфелькой из стороны в сторону.— И что же ждет тебя в Лондоне? — обычный вопрос, с обычной долей любопытства.Хоуп отчаянно боялась, что Алекс станет уговаривать ее остаться, но он даже бровью не повел, и к обиде прибавилась оскорбленная гордость.— Работа. Друзья. Завтра у меня пробы на роль в Вест-Энде.— Хоуп Лейси завоевывает мир.Нет, ей не хотелось покорять мир. Ей хотелось покорить лишь одного-единственного мужчину. Хотелось, чтобы он умолял ее остаться; чтобы сказал, что не может жить без нее. Но все это — из области фантазий. Алекс Мэтьюсон, разумеется, не прочь заниматься с ней любовью. Но ей этого мало!— Пока рано даже мечтать об этом — может быть, через год-другой.— В таком случае до свидания.«Не плачь, идиотка, — приказала она себе. — Не смей плакать!» — Хоуп заморгала и почти сумела избавиться от жжения непролитых слез.— До свидания.Она повернулась, чтобы уйти, но тут ей на запястье легли сильные пальцы.— Ты ничего не забыла?— Вроде нет.— А мой счет?— У Анны есть мой адрес, — ответила она и снова отвернулась. Не хватало только долгих и нежных прощаний. Господи, если она не уйдет отсюда сию же минуту, то обязательно выкинет какую-нибудь глупость — например, скажет: «Я люблю тебя!»— Мне кажется, мы обойдемся без посредников. — Он рывком привлек ее к себе. У Хоуп перехватило дыхание.— Ты, часом, не предлагаешь мне переспать с тобой из благодарности за оказанные услуги? По-моему, ты опять слишком много на себя берешь, Алекс. — Она старалась говорить спокойно, с непринужденной иронией, но дрожащий голос ее выдавал. Только бы он не догадался, как охотно она приняла бы его предложение.— Я вовсе не предлагаю тебе делать что-либо из благодарности, — тихо произнес он, обнимая ее. — Желание, Хоуп, — вот что главное. Взаимное желание. Я пытался не обращать на него внимания, пытался следовать рассудку — ничего не получилось, я ничего не могу с собой поделать. — Он не отрываясь смотрел на нее сверху вниз. — Неужели ты думаешь, что я позволю тебе вот так уйти? Отправиться, так сказать, на новые пастбища?!— По правде говоря, Алекс, ты мало что можешь сделать, чтобы задержать меня. — У него в глазах она видела вожделение и презрение, и ей стало нехорошо. Она больше не вырывалась — от сопротивления хватка его становилась еще крепче.— Тебе, наверное, спокойнее, когда твои бывшие любовники оказываются за много миль от тебя?— Не знаю, что ты имеешь в виду.— А тебе никогда не приходило в голову остановиться и задуматься, что тебе, быть может, нужен один-единственный мужчина?Вот уж этого Хоуп никак не ожидала.— Ты?Он по-своему понял ее удивление и нахмурился.— Мне не нравится делить мою женщину с другими.Никакой нежности, никакой любви — он лишь защищает свои «охотничьи угодья».— Между прочим, Алекс Мэтьюсон, я не твоя собственность. У нас была ночь, только одна ночь — больше между нами ничего нет и быть не может! — прошипела она. — И как только у тебя хватает наглости? А как же Ребекка?— Она мой друг.— Ну а Ллойд — мой друг.— Ты переводишь бывших любовников в категорию друзей? Теперь понятно, почему «друзей» у тебя так много.— Ллойд вовсе не бывший любовник. Он…— Ну, так будет лучше, если он поскорее станет бывшим, — резко перебил ее Алекс. — Пока у тебя есть я, тебе никто не будет нужен.— Вопрос в том, нужен ли мне ты? Есть множество женщин, которых привлекают грубая сила и накачанные мускулы. Я к ним не отношусь. — Она видела его лицо словно в тумане — гнев застилал глаза. Гнев и возбуждение.— Ты уверена?— Совершенно.— Тогда почему ты дрожишь?— Я… мне холодно, — запинаясь, прошептала она.— Если ты бросишь меня, кто же тебя согреет?— Я куплю грелку, — с трудом выговорила она. — Господи, Алекс, глупости все это! Отпусти меня. Я же знаю, ты не сторонник насилия.— По-твоему, я все-таки не лишен некоторой порядочности? И на этом спасибо, — невесело протянул он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43