— Я не ослышался?Андрей вздохнул и рассказал Владу все с самого начала — от их знакомства с Ириной до вмешательства в их отношения Ивана Алексеевича.— Я не знаю, где она. Но точно знаю, что она еще не уехала из города. Помоги мне.— Что ж ты раньше молчал?! — Влад стремительно заходил по кухне. — Может быть, они сейчас уже в эту поганую Голландию летят! — Он кинулся к телефону, но, взглянув на часы, тут же отдернул руку. — Половина пятого. Выспались, нечего сказать! Подождешь до семи, я Сычу позвоню. Он все сделает. У тебя ее фотография есть?— Нет, — грустно покачал головой Андрей. — Есть только имя и фамилия. Баркова Ирина Витальевна.— Этого хватит. Если они взяли билеты хоть на поезд, хоть на самолет — завтра же ты будешь знать, на какое число и на какое время.— Спасибо.И как тогда, в ресторане, Андрей и Влад крепко пожали друг другу руки.Начиная с семи утра, лучшие силы Сыча проверяли квартиры Ивлевых Сергеев Петровичей. В седьмой по счету квартире был обнаружен настоящий притон. Помятый хозяин был с такого похмелья, что связно говорить не мог. А уж соображать тем более. Легко отодвинув пьянчугу в сторону, ребята вошли в квартиру, состоящую из трех комнат. Одна из них была заставлена пустыми бутылками до такой степени, что некуда было даже шагнуть. Другая служила импровизированным баром — там было все: от простой водки и дешевого портвейна до виски и дорогого коньяка. В третьей комнате на огромной кровати, абсолютно голая, лежала Марго. Она спала беспробудным, пьяным сном. Когда братки начали ее одевать, Марго застонала и открыла глаза. Потрясла головой, пытаясь сфокусировать взгляд. И когда увидела над собой хорошо сложенных молодых ребят, радостно захихикала:— Сергунчик, ты устроил мне сюрприз? Поиграем в групповушку? Ребята, а почему вы все до сих пор одеты?Одеваться Марго отказалась напрочь, после чего ее без особых раздумий завернули в одеяло и вынесли на улицу.Сергей Петрович Ивлев — тот самый водитель, который подобрал Марго у дома Влада, — остался стоять на пороге квартиры, с пьяных глаз так до конца и не осознав, что же именно произошло.Когда Марго все в том же одеяле втащили в квартиру Андрея, с ней случилась истерика. Она каталась по полу, билась головой о стены и выкрикивала такие непристойности, что даже у видавших виды ребяток Сыча покраснели уши.— Белая горячка, — моментально определил Андрей. — Влад, звони в психушку.Влад с жалостью и отвращением смотрел на корчащееся в судорогах тело и не мог заставить себя отвести взгляд. Он пытался спасти это никчемное существо? Это полуживотное, которое никогда не любило никого, кроме себя? Эту похотливую сучку, которая от жизни хотела только одного — трахнуть весь мир? И он еще сравнивал это с Викой? С единственной девушкой, которую он когда-то по-настоящему любил? С глаз Влада словно упала пелена. Он вынырнул из оцепенения и поднял трубку телефона.Приехали санитары, в два счета скрутили беснующуюся Марго, взяли предложенные Владом деньги, пообещали, что устроят ее с максимальным комфортом, на который она может рассчитывать, находясь в таком состоянии, и через десять минут переговоров по этому поводу удалились.В квартире воцарилась тишина. Андрей с Владом переглянулись и, не сговариваясь, отправились на кухню за коньяком. И тому и другому необходимы были пятьдесят граммов. В ту же секунду зазвонил мобильный Влада.— Я слушаю. — Влад повернулся к Андрею. — Записывай. Они улетают сегодня в десять часов вечера. Рейс номер…Ирина с Игорем заехали домой. Оттуда надо было забрать уже упакованные и сложенные вещи Игоря и проверить, не забыли ли они чего. Квартиранты были на работе, и никто не мешал Ирине проститься с квартирой, в которой она провела десять лет жизни. Она обвела пространство печальным взглядом. Вещи, которые так долго ей служили и в горе и в радости, теперь стояли сиротливо, словно укоряя хозяев, так поспешно их оставляющих. Даже стены, казалось, стали чуть ниже, опустился потолок, словно согнутый горем, поблекли обои, свернулись листья цветов, которые она так любила поливать по утрам…«Квартира, из которой уезжают, похожа на брошенную женщину, — подумала Ирина. — Она так же не знает — за что, ведь столько прожито вместе… И так же ждет, что к ней вернутся обратно или даже передумают уезжать…»— Ирка, ты мою черную рубаху положила? — Игорь суетливо проверял, все ли на месте.— Да, — кивнула Ирина. — Я пойду попрощаюсь с городом.— Хочешь, я с тобой? — услужливо откликнулся Игорь.— У тебя еще столько дел… Спасибо, не надо, — отказалась Ирина.Она шла по улице, и в лицо ей дул теплый, почти весенний ветер.«А ведь действительно, уже почти весна…» — подумала Ирина, подставляя ласковому дуновению ветра свое лицо. Она шла знакомыми переулками, но странно — город, как и ее квартира, казался ей уже почти чужим. С ним так много было связано, но все это она увезет с собой в виде хороших и плохих событий, которые перестали быть хорошими или плохими, как только превратились в воспоминания.Воспоминания похожи на птиц — они легкие и воздушные, но даже если тяжелые, то со временем тяжесть утрачивается, превращаясь во что-то неуловимое и печальное и бесконечно дорогое… Город словно стал ее и не ее одновременно, разделившись где-то у нее в сознании на две части — на то, что остается, и то, что уезжает вместе с ней. И почему-то та часть, которая уезжает, была для нее больше, чем та, что остается. Наверное, потому, что в той, что остается, будет все что угодно, но не будет ее, Ирины, с ее печалями и радостями, с ее болью и смехом, с ее любовью…— Любовь… — вслух сказала Ирина, в первый раз поразившись звучности, мягкости, и красоте этого слова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84