Ратуша, в которой они вчера были с Адельтрауд, — по ту сторону городского леса, на Балтийской аллее. Она еще могла успеть.Жасмин побежала к набережной и свернула за угол, направляясь к морю. Ей навстречу все время попадались родители с детьми, покупатели, пожилые господа, то и дело останавливающиеся возле ресторанных вывесок. Чтобы быстрее двигаться, она сняла туфельки, приподняла юбку и босиком побежала по дорожкам из клинкерного кирпича — до перекрестка, а потом направо. Пахло пляжем и морем. Жасмин промчалась мимо вилл «Патрисия», «Хубертутсбург» и «Прибрежная жемчужина», мимо отелей «Вид на море» и «Европа». Немного передохнув, она миновала какие-то развалины, отель «Четыре времени года», виллы «Концертгартен» и «Звезда Балтийского моря», кипрский ресторан «Фамагуста» и пляжную гостиницу «Солнечный замок». Бесконечные здания и постройки…Но вот наконец и белое здание ратуши. По крайней мере, она надеялась, что не ошиблась. Да, это та самая небольшая площадь, парадная лестница, украшенный цветами балкон на верхнем этаже. Жасмин остановилась, прислонившись к столбу на автобусной остановке, и стала глубоко дышать. Потом она отряхнула с ног песок, влезла в туфельки, поправила корсаж, одернула юбку, подняла голову, откинула назад волосы и гордо пошла к ратуше.На стоянке рядом с ратушей хлопали двери автомобилей, но Жасмин не обращала внимания на людей, не видела лиц. Потом она узнала Адельтрауд, Понтера Розенштока, Лауру и Фалька, которые стояли рядом на боковой лестнице ратуши. Роня первая увидела Жасмин и помчалась к ней навстречу.— Ты вся вспотела! Ты что, бежала? Дать тебе платок? Вот, возьми, он чистый.Жасмин не пришло в голову спросить, откуда у Рони выглаженный платок, потому что девочка потащила ее туда, где стояли родители и дедушка с бабушкой.— Вот она! — закричала Адельтрауд. — Боже мой, как же ты нас напугала! Мы уже хотели посылать за тобой Понтера в качестве посредника, чтобы он привел тебя. Следующая «Молли» уходит только через три четверти часа, так что нам оставалось только решить, отпустить ли Роню с Понтером, чтобы она помогла ему убедить тебя.Жасмин попыталась улыбнуться.— Потому что без тебя… — объяснила Адельтрауд, беря ее под руку, — эта свадьба просто не может состояться.Фальк выглядел побледневшим, но улыбался.Жасмин казалось все несколько преувеличенным. Но такая уж Адельтрауд сама по себе, и Жасмин почувствовала себя рядом с ней просто замечательно.Лаура, оглядев ее с ног до головы, едва заметно улыбнулась. На ней было коньячного цвета платье с острыми клиньями по низу юбки. На шее — длинная цепочка из тяжелой, видимо целебной, бирюзы. «Когда вот-вот выйдешь замуж за миллионера, можно было бы сделать макияж поскромнее», — подумала Жасмин.— Ну что, пойдемте, — сказал Понтер Розеншток. Адельтрауд повела Жасмин к боковой лестнице, очевидно намереваясь ее больше не отпускать от себя. Даже если бы Жасмин пришло в голову окинуть взглядом весь свадебный кортеж, у нее бы не получилось. Интересно, а кто второй свидетель, спрашивала она себя.Перед ней по ступенькам поднимались Гюнтер Розеншток с внучкой. Во главе свадебной процессии шли Фальк и Лаура.«С собаками не входить», — было написано на двери под табличкой, указывающей часы приема.Им навстречу вышла приветливая работница загса, которая провела их по выстеленному синим линолеумом коридору в маленький зал для бракосочетаний, выполненный в стиле прошлого века. Это его стеклянные двери выходили на крыльцо.Жасмин хотела занять место в первом ряду возле Понтера Розенштока и Рони, но Адельтрауд отвела ее дальше, к двум мягким зеленым креслам для свидетелей, а Фальк с Лаурой сели рядом на диван. От Фалька ее отделяли только подлокотники.В его лацкане по-прежнему торчал стебелек с фиолетовыми анютиными глазками. Рука, лежавшая на бедре, нервно подрагивала. Как будто почувствовав взгляд Жасмин, он потянулся к воротничку. Галстука по-прежнему не было.«Неужели никто из гостей так и не помог ему?» — думала Жасмин.Чтобы не смотреть постоянно на его руку, которая теперь искала вторую, чтобы сложить их вместе, Жасмин уставилась на золотисто-желтые обои.На стене висела картина, изображавшая трехмачтовик под парусами. В передней части зала, на стенах которого висели фрески с голубями мира, стоял полукруглый стол из темного дерева, а на нем — старинный письменный прибор. На маленьком комоде красовалась фарфоровая статуэтка, изображавшая голубей, а рядом с ней — подсвечник и ваза с нарциссами и тюльпанами. Еще там лежал миниатюрный букет, сложенный из маленьких белых роз, белого розмарина и веточек мирты с нежными филигранными цветочками.Жасмин мяла платочек Рони, рассматривая на своей руке кольцо, подаренное Адельтрауд, и размышляла, зачем на том столике лежит букет невесты. Наконец открылась дверь и в зал вошел чиновник с зачесанными на строгий пробор волосами. На нем был до боли знакомый синий блейзер с золотистыми пуговицами, в руке он держал латунную коробочку с кольцами, а под мышкой — папку для регистрации браков.Когда все окончательно проиграно, становится даже весело. Оцепенение, в котором она жила последние дни, прошло. На что она надеялась? На то, что ей повезет больше, чем миллионам остальных женщин? Что она — избранница судьбы, которой никогда до нее не было дела? Кроме того, она почти не знает Фалька. Возможно, они бы и не смогли жить вместе. Такие вещи решаются, когда встаешь утром и видишь в ванной открытый тюбик зубной пасты и брошенное на пол полотенце.— Мы собрались здесь, — начал чиновник, — потому что одна молодая пара решила заключить брачный союз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109