Не люблю ложь. И я не люблю надувательства. Поэтому скажи, с чего вдруг возник разговор о постоянных отношениях? Насколько отчаянно ты решила защищать свое привидение? Настолько, чтобы использовать для этого секс?
Она не сразу осознала смысл его слов. А когда осознала, ей показалось, будто внутри у нее что-то умерло. Лучше узнать сейчас, говорила она себе. Лучше знать, что до звезд не дотянуться. Лучше узнать это, пока жажда прикоснуться к ним не станет слишком сильна.
– Я уже говорила тебе. Никогда, в каком бы отчаянном положении я ни находилась, я не смогу использовать секс для достижения какой-то цели. Как тебе только в голову такое пришло?
– Потому что уже была одна попытка.
Он оглушил ее этим кратким ответом.
– Не с моей стороны, – огрызнулась она. – Только не с моей стороны.
Он промолчал, а ей так хотелось узнать, поверил ли? Насколько она успела узнать мистера Факты и Цифры, чтобы поверить, ему было нужно провести научный эксперимент. А насколько она успела узнать, как теряет контроль над собой в его присутствии, она бы этот эксперимент провалила. Безнадежно.
Он шагнул вперед, схватил ее плечи и нежно провел большим пальцем по ключице.
– Я шел сюда с намерением держать чувства на запоре. Меня влечет к тебе, Рейчел. Признаю. Я даже хочу продлить наши отношения на какое-то время. Но не надейся, что я позволю такой посторонней вещи, как сентиментальные чувства, повлиять на мои эксперименты.
Она закрыла глаза.
– Не бойся, – прошептала она. – Больше не помешают.
Он наклонился и поцеловал ее, страстно, жадно. Еще один – последний – раз коснулась она звезд, прежде чем с мукой оторваться. Потом побежала, побежала через двор, через ворота, открывающиеся в чистое поле. Она понимала, что бежит от того, чего желает более всего на свете из всех сокровищ, земных и небесных.
Что-то беспокоило Рейчел. Она никак не могла понять что, но какая-то мысль занозой сидела в мозгу и не давала расслабиться. Она в сотый раз обошла гостиную.
– Рейчел, милая, – сказала Нана, повернув голову в светло-лиловых кудряшках. – Я не могу сосредоточиться на передаче, когда ты каждые пять минут мелькаешь перед экраном. И теперь я никак не могу понять, какая это утка: лесная или дикая. Может получиться очень неудобно, если я повстречаюсь с ней когда-нибудь.
Рейчел присела рядом с бабушкой.
– Нана, почему Мадам Зуфало не хочет, чтобы Зак ее видел?
– Так вот что тебя беспокоит! Вопрос несложный. Если я на него отвечу, ты дашь досмотреть передачу об утках?
Рейчел была поражена.
– Ты знаешь?
– Конечно, знаю. Люблю задавать вопросы в лоб. Это придает жизни смысл. Я с самого начала заметила, что Мадам странно реагирует на имя Зака. Вот я и задавала лобовые вопросы, пока не получила лобовой ответ.
– Который гласил?..
– Однажды наш милый профессор разоблачил ее призрака. Это на нее очень тяжело подействовало. Она сказала, что утратила веру на многие годы. Даже оставила на время свою работу. И только в этом году восстановила в себе способности медиума.
Рейчел свела брови.
– Как же Зак разоблачил ее призрака?
– Не знаю, – озадаченно ответила бабушка. Какая интересная тема. Завтра же утром я первым делом задам ей вопрос в лоб. – Она огорченно прищелкнула языком. – Ну ты посмотри. Передача закончена. Теперь я никогда не узнаю, которая утка была лесная, а которая – дикая.
– Я возьму тебе книгу в библиотеке.
Нана просияла.
– Вот славная девочка! А теперь помоги мне добраться до кровати. Мне нужно хорошо выспаться, чтобы хватило сил добиться толку от Мадам Зуфало. – Выцветшие голубые глаза озорно блеснули. – Она, знаешь ли, крепкий орешек.
Полчаса спустя Нана была готова ко сну. И, будто дождавшись этого, зазвонил телефон.
– Мисс Эйвери? Это Гектор, ночной сторож на Ранчо.
– Привет, Гектор! Как себя чувствует Мануэльчик? Я слышала, у него корь.
– Хорошо, мисс Эйвери, уже совсем хорошо. – Он долго молчал, потом сообщил: – Я звоню, потому что здесь какая-то странная женщина валяет дурака с профессорским оборудованием. Она говорит, что работает на вас и чтобы я оставил ее в покое. Я и решил позвонить вам, уточнить.
– Мадам Зуфало?
– Если она носит большую, старую, блестящую шапку и широкое платье наподобие пижамы, то она самая. Я думаю, не надо бы ей трогать профессорские штуковины. Может, вам лучше прийти и поговорить с ней?
– Сейчас буду.
Пятнадцать минут спустя Гектор провел ее на место происшествия.
– Та чудачка забралась на дерево на кладбище, – доложил он. – У нее там под шапкой все в порядке, а, мисс Эйвери?
– Сама начинаю сомневаться, – согласилась Рейчел. Она помчалась на кладбище и затормозила неподалеку от могилы Франциски. Так и есть, Мадам сидела на дереве, привязывая какой-то странный предмет к ветке над камерами.
– И что же вы такое делаете? – строго спросила Рейчел.
Мадам ухватилась за ствол, чтобы не упасть.
– Боже милостивый, как ты меня напугала!
Рейчел уперла руки в бока.
– Слезайте оттуда сию минуту.
Изрядно попыхтев, Мадам сползла на землю.
– Я сейчас все объясню…
– Вы срываете эксперимент, не так ли?
Медиум задрала подбородок.
– Ты обвиняешь меня в нечистоплотных приемах?
– Да, я обвиняю вас в том, что вы пользуетесь нечистоплотными приемами. – Она озадаченно вглядывалась в дерево. – Так какой же нечистоплотный приемчик вы там применили?
Мадам пожала плечами.
– Пустяк. И говорить-то не о чем.
– Позвольте мне самой судить. Так что же?
Расстроенно вздохнув, Мадам ответила:
– Видишь, там на ветке висит паучок?
– Вижу. Он настоящий?
– Похож на настоящего. Это магнит. Я его повесила туда на время, чтобы магнитометр записал отклонения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50