Вот только мне как-то не верилось, что Кристофер мог быть убийцей, это не вязалось с его образом. Совращение девственниц – это, может, и по его части, но убийства?..
Хотя, с другой стороны, муж Евы Перон был известным развратником, и это не мешало ему быть убийцей – я где-то читала, что он погубил в Аргентине уйму народа, вот почему Мадонна в той песне пела «Не плачь по мне, Аргентина».
Наконец конкурс закончился. На сцену вышел Грег, президент общежития, и объявил, что судьям нужно подготовиться к выставлению оценок. Все остальные встали и устремились к тарелкам с «доритос». Рейчел развернула свой стул так, чтобы оказаться лицом ко мне, Джордану и Саре.
– Ну, – обратилась она ко мне с улыбкой, – что ты об этом думаешь?
Мне хотелось ответить, что у нас проблема, очень серьезная, и совсем не с конкурсом. Но я сказала:
– Мне понравилась Марни.
– Еще бы! – вмешался Джордан. – Но те ребята, которые показывали «N'Sync», гораздо лучше. У них очень интересная хореография, я поставил им десятки.
Высказалась Сара:
– Их ироничный подход действительно очень интересный.
– Гм… а мне понравилась Марни, – настаивала я.
– К тому же девочке пришлось так много пережить, – поддержала меня Рейчел. – Мне кажется, мы должны ее подбодрить.
Только чтобы закончить это дело быстрее и получить, наконец, возможность поговорить с Крисом, я сказала:
– Да, конечно. Поэтому давайте присудим первое место Марни, второе – «N'Sync», а третье – трио, которое показывало Кристину.
Кажется, Джордана немного задело, что его мнение проигнорировали, но спорить он не стал.
Рейчел пошла сообщить наше решение Грегу, я повернулась, чтобы еще немного последить за Кристофером… и как раз вовремя: он уходил, одной рукой небрежно обнимая Эмбер за плечи.
Я вскочила с места и, не сказав никому ни слова, бросилась за ними. Джордан меня окликал, но у меня совершенно не было времени что-то объяснять. Кристофер и Эмбер прошли уже половину холла. Я должна была действовать быстро, иначе Эмбер рисковала остаться мокрым местом на полу лифтовой шахты.
Но тут, к моему изумлению, Эмбер и Кристофер вместо того, чтобы направиться к лифтам, свернули к выходу и вышли на улицу. Я бросилась за ними, промчавшись мимо студентов, тусовавшихся в вестибюле. Поздний вечер – это то время, когда жизнь в холле оживает. У стойки ресепшен какие-то ребята – я их не видела прежде – болтали с дежурным студентом. Охранник – не Пит, Пит работает днем – ругался с компанией ребят, которые утверждали, что знают кого-то на пятом этаже, но не могли вспомнить имя этого студента, и недоумевали, почему охранник не может «быть другом» и пустить их в здание.
Я промчалась мимо, распахнула дверь и оказалась на улице. Был теплый осенний вечер. По вечерам парк Вашингтон-сквер кишит полицейскими. Полицейскими, туристами, торговцами наркотиками и шахматистами, которые собираются в кружки вокруг досок, где проходит игра при свете уличных фонарей. Школьники из Уэстчестера в родительских «вольво» гоняют по улицам, включая музыку на всю громкость, иногда у них даже конфискуют машины за нарушение общественного порядка. Картина дикая, и именно поэтому студенты так часто просят поселить их в комнате с видом на парк – если нет ничего интересного по телевизору, всегда можно понаблюдать за парком.
Этим и занимались Эмбер и Кристофер. Они стояли, прислонившись к дереву в кадке, курили и смотрели, как по улице курсирует патрульная машина. Кристофер стоял, скрестив руки на груди, и пускал клубы дыма, как Джонни Депп, а Эмбер была похожа на маленькую пташку, и по тому, как она держала сигарету, было видно, что она не очень-то привыкла изображать курящую.
Нельзя терять ни минуты. Я подошла к парочке, стараясь держаться непринужденно. Думаю, Купер повел бы себя в этой ситуации именно так. И дружелюбно обратилась к Кристоферу:
– Привет, не угостишь сигаретой?
– Конечно.
Он достал из кармана рубашки пачку «Кэмел лайтс» и протянул мне сигарету.
Я зажала сигарету губами и наклонилась, чтобы Кристофер мог любезно подать мне зажигалку, которую держал наготове.
Я никогда не была курильщицей. Во-первых, курение сажает голосовые связки, а во-вторых, я никак не могла взять в толк, чем сигарета лучше хорошего орехового печенья? Если давать поблажку, лучше уж позволить себе ореховое печенье.
Но сейчас я делала вид, будто затягиваюсь, и раздумывала, что же мне делать дальше. Что бы сделала на моем месте Нэнси Дрю? Или Джессика Флетчер? Или эта, как там ее звали… из фильма «Переходя Иордан»? Да, детектив из меня никудышный. Что будет, когда мы с Купером сойдемся? Ну, после того, как я получу диплом. Как мы с ним сможем уподобиться Нику и Норе Чарльз? Нора выполняла свою часть детективной работы, но я-то не смогу. Эта мысль не давала мне покоя, хотя я гнала ее прочь.
На противоположной стороне улицы полицейские арестовывали пьяного, который развлечения ради продемонстрировал свои гениталии шахматистам, собравшимся вокруг доски. Не понимаю, почему у некоторых мужчин вообще возникает такое желание? Причем, как правило, у тех, у кого это место как раз совсем не впечатляет.
Я поделилась этой мыслью с Эмбер и Кристофером – просто чтобы поддержать разговор.
– Да, – сказал Кристофер, – надо издать закон, по которому спускать штаны можно только тем пьяным, у которых член не короче шести дюймов.
Оказывается, у Кристофера Эллингтона есть чувство юмора. Интересно, а как обстояли дела с чувством юмора у Теда Банди? В фильме, где он играет с Марком Хармоном, он был юмористом.
Полицейские надевали на пьяного наручники, а он осыпал их ругательствами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92