Поступайте с ними порядочно — и они с вами будут поступать порядочно. А весь все же… — и он засветился гордостью, — … не всякий может выстроить такой дом, как им нужно!Он, казалось, смягчился, но следующий мой вопрос его снова ожесточил.— Кто они такие? — отрывисто сказал он. — Да Маленький Народец, конечно. Называйте как угодно. Эльфы, гномы, феи, тролли… у них много имён. Но они хотят жить в тихом, респектабельном квартале, не там, где вечно подслушивают да подглядывают. От таких штучек дом приобретает дурную славу. Нечего удивляться, что они съехали! А они-то.. пф-ф!.. они всегда вносили плату в срок. Правда, Маленький Народец всегда платит исправно, — прибавил он.— Какую плату? — прошептала Джеки.— Удачу, — пояснил мистер Генчард. — Удачу. А чем они, по-вашему, платят — деньгами, что ли? Теперь придётся делать новый дом, чтобы моя удача вернулась.На прощание он окинул нас сердитым взглядом, рывком открыл дверь и с топотом выскочил из дома. Мы смотрели ему вслед.К бензозаправочной колонке, что внизу, у подножия холма, подъезжал автобус, и мистер Генчард пустился бегом.Он сел-таки в автобус, но сначала основательно пропахал носом землю.Я обнял Джеки.— О господи, — сказала она. — Он уже стал невезучий.— Не то что невезучий, — поправил я. — Просто обыкновенный. Кто сдаёт домик эльфам, у того удачи хоть отбавляй.Мы сидели молча, смотрели друг на друга. Наконец, ни слова не говоря, пошли в освободившуюся комнату мистера Генчарда. Птичья клетка была на месте. Как и домик. Как и табличка «Сдаётся внаём».— Пойдём к Терри, — предложил я.Мы задержались там дольше, чем обычно. Можно было подумать, будто нам не хочется идти домой, потому что дом заколдован. На самом деле все было как раз наоборот. Наш дом перестал быть заколдованным. Он стоял покинутый, холодный, заброшенный. Ужасно!Я молчал, пока мы пересекали шоссе, поднимались вверх по холму, отпирали входную дверь. Сам не знаю зачем, последний раз пошли взглянуть на опустевший домик. Клетка была покрыта (я сам накинул на неё скатерть), но… бах, шурш, шлёп! В домике снова появились жильцы!Мы попятились и закрыли за собой дверь, а уж потом решились перевести дух.— Нет, — сказала Джеки. — Не надо подсматривать. Никогда, никогда не будем заглядывать под чехол.— Ни за что, — согласился я. — Как по-твоему, кто.Мы различили едва слышное журчание — видно, кто-то залихватски распевал. Отлично. Чем им будет веселее, тем дольше они здесь проживут. Мы легли спать, и мне приснилось, будто я пью пиво с Рип Ван Винклем и карликами. Я их всех перепил, они свалились под стол, а я держался молодцом.Наутро шёл дождь, но это было неважно. Мы не сомневались, что в окна льётся яркий солнечный свет. Под душем я мурлыкал песенку. Джеки что-то болтала — невнятно и радостно. Мы не стали открывать дверь в комнату мистера Генчарда.— Может, они хотят выспаться, — сказал яВ механической мастерской всегда шумно, поэтому, когда проезжает тележка, гружённая необработанными обшивками для цилиндров, вряд ли грохот и лязг становятся намного сильнее. В тот день, часа в три пополудни, мальчишка— подручный катил эти обшивки в кладовую, а я ничего не слышал и не видел, отошёл от строгального станка и, сощурясь, проверял наладку.Большие строгальные станки — всё равно что маленькие колесницы Джаггернаута. Их замуровывают в бетоне на массивных рамах высотой с ногу взрослого человека, и по этим рамам ходит взад и вперёд тяжёлое металлическое чудище — строгальный станок, как таковой.Я отступил на шаг, увидел приближающуюся тележку и сделал грациозное па вальса, пытаясь уклониться. Подручный круто повернул, чтобы избежать столкновения; с тележки посыпались цилиндры, я сделал ещё одно па, но потерял равновесие, ударился бедром о кромку рамы и проделал хорошенькое самоубийственное сальто. Приземлился я на металлической раме — на меня неудержимо двигался строгальный станок. В жизни не видел, чтобы неодушевлённый предмет передвигался так стремительно.Я ещё не успел осознать, в чём дело, как все кончилось. Я барахтался, надеясь соскочить, люди кричали, станок ревел торжествующе и кровожадно, вокруг валялись рассыпанные цилиндры. Затем раздался треск, мучительно заскрежетали шестерни передач, разваливаясь вдребезги. Станок остановился. Моё сердце забилось сноваЯ переоделся и стал поджидать, когда кончит работу Джеки.По пути домой, в автобусе, я ей обо всём рассказал.— Чистейшая случайность… Или чудо. Один из цилиндров попал в станок, и как раз куда надо. Станок пострадал, но я-то нет. По-моему, надо написать записку, выразить благодарность…э-э… жильцам. Джеки убеждённо кивнула.— Они платят за квартиру везением, Эдди. Как я рада, что они уплатили вперёд!— Если не считать того, что я буду сидеть без денег, пока не починят станок, — сказал я.По дороге домой началась гроза. Из комнаты мистера Генчарда слышался стук — таких громких звуков из птичьей клетки мы ещё не слышали. Мы бросились наверх и увидели, что там открылась форточка. Я её закрыл. Кретоновый чехол наполовину соскользнул с клетки, и я начал было водворять его на место. Джеки встала рядом со мной. Мы посмотрели на крохотный домик — моя рука не довершила начатого было дела.С двери сняли табличку «Сдаётся внаём». Из трубы валил жирный дым.Жалюзи, как водится, были наглухо закрыты, но появились кое-какие перемены.Слабо тянуло запахом стряпни — подгорелое мясо и тухлая капуста, очумело подумал я. Запах, несомненно, исходил из домика эльфов. На когда-то безупречном крыльце красовалось битком набитое помойное ведро, малюсенький ящик из-под апельсинов, переполненный немытыми консервными банками, совсем уж микроскопическими, и пустыми бутылками, явно из-под горячительных напитков.
1 2 3 4 5 6