В конце лета она снова попросилась к матери на работу.— Виктория, это полнейший абсурд, — сказала Миллисент Фрост-Колдуэлл. — У тебя нет ни художественных, ни литературных способностей. Ты хорошо училась, многое знаешь, но для рекламы нужен особый талант. Если бы это «что-то» у тебя было, оно проявилось бы во время работы в «Хилл». Тогда по окончании практики они предложили бы тебе постоянную работу.— Компания слишком мала для этого, — возразила Виктория. — Послушай, мама, я не собираюсь составлять рекламные тексты или рисовать. Я прекрасно знаю, что не гожусь для этого.— Что ж, это утешает. Тогда что ты хочешь у нас делать?— Я знаю, что со временем смогу находить рекламодателей.— Что? Да неужели?— У меня есть для этого все необходимые качества, — с потрясающей самоуверенностью заявила Виктория. — Я не творческий работник, но умею найти с ними общий язык.— Виктория, но…— Нет, мама, пожалуйста, не перебивай меня. Для того чтобы находить заказы, нужен человек, умеющий выслушивать пожелания клиента, анализировать их и переводить на язык, понятный художнику. И в то же время способный подбодрить творческого человека, если его любимое детище будет отвергнуто.Мать удивленно подняла кудрявую голову. Похоже, Виктория говорила совершенно серьезно.— Для этого нужны ответственность, организованность, дотошность и внимательность ко всем участникам процесса, — продолжила Виктория. — Мне нужно будет кое-чему поучиться и потренироваться, но я знаю, чего хочу, а это половина успеха. Я молода, а ты всегда говорила, что реклама — дело молодых. В моем возрасте ты была матерью и много работала. Мне уже двадцать два, а ты продолжаешь содержать меня! Всю жизнь я делала то, что хотелось тебе. Мама, теперь ты просто обязана дать мне шанс. Я должна сама зарабатывать себе на жизнь, иметь собственную квартиру и жить так, как мне хочется.— Виктория, неужели тебя привлекает такая работа? — Решительность дочери вызывала у Миллисент досаду и раздражение. — Неужели для этого я давала тебе образование? Вспомни свои летние поездки и великолепные места, которые ты посетила! Вспомни их, вспомни людей, с которыми ты познакомилась… Неужели все это было впустую?— Мама, все это делалось по твоему настоянию! — Виктория широко улыбнулась и, к изумлению Миллисент, на мгновение стала настоящей красавицей. Она знала, что победила. Так и должно было быть после долгих лет учебы и путешествий, во время которых она ни разу не изменила своей тщательно скрываемой, безнадежной любви к Ангусу Колдуэллу.Виктория Фрост не испытывала никакого интереса к другим молодым людям. Некоторых привлекали ее необычная серьезность и правильные черты лица, лучившегося здоровьем. Репутация недотроги способствовала тому, что кое-кто буквально не давал ей проходу. Мужчины не могли поверить, что эта девушка — отнюдь не красавица — может остаться равнодушной к их личным достоинствам, богатству, происхождению и принадлежности к вьющему обществу. Да, у нее была хорошая фигура, но не было и намека на сексуальность, вещь куда более притягательную, чем простая плоть. Но зато в Виктории было нечто… аристократическое. Да, пожалуй, это было самое подходящее слово. Эта девушка была именно тем, что она есть, не изменяла своей сущности, не прибегала к кокетству, принадлежала только себе и держалась так, словно имела над остальными какое-то преимущество. Молодым людям хотелось произвести на нее впечатление, заставить заметить их и вызвать у Виктории желание что-то изменить в себе самой, но надежды неизменно оказывались тщетными. Все знали, что она может позволить поцеловать себя, но не более того. И это в семидесятые годы, когда никаких ограничений не существовало и девушки из лучших семей пускались во все тяжкие!
В 1978 году Виктории было двадцать шесть. После окончания университета прошло всего четыре года, а она уже возглавляла группу. Под ее началом было четыре человека, сотрудничавших с многочисленными отделениями «Оук-Хилл Фудс». За десять лет эта пищевая компания, ставшая первым клиентом Ангуса Колдуэлла, неуклонно расширялась и теперь платила за рекламу около ста миллионов долларов в год. Это была изрядная сумма даже для такого преуспевающего агентства, как «Колдуэлл и Колдуэлл», годовой оборот которого приближался к миллиарду.— Не повезло мне с Викторией, — говорила Миллисент мужу.— Почему? Она отлично работает.— Ангус, неужели ты не видишь дальше своего носа? Жизнь — это не только работа. Она ни с кем не встречается. Все ее подруги давно замужем, кое-кто успел развестись и снова выйти замуж, но она… Господи Иисусе, насколько я знаю, она целомудренна! Разве это не повод для беспокойства?— Во-первых, ты ничего толком не знаешь, — возразил Ангус. — Будь у Виктории роман, вряд ли она стала бы откровенничать с тобой. Вы почти не видитесь, не говоря о разговорах по душам. Иногда я забываю, что вы мать и дочь. Во-вторых, я не разделяю твоего мнения о ее целомудрии, если ты подразумеваешь под этим отсутствие сексуальности. Мне кажется, что Виктория просто слишком сдержанна… Настоящая загадка, правда? Но я чувствую в ней глубоко скрытое тепло, неожиданную эмоциональность, что-то очень личное и очень хорошее. Ей нужно найти подходящего человека, но это нелегко. Миллисент, она несовременна, и в этом виновато твое воспитание.— Я дала ей все, о чем мечтала сама, но не могла себе позволить, — начала защищаться Миллисент.— Я не о том. У Виктории есть принципы, она знает себе цену и стремится к тому, к чему в ее возрасте обычно не стремятся. По крайней мере, я второй такой девушки не знаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137