Последние десять лет он сознательно избегал каких-либо привязанностей, которые ограничивали бы его свободу, а его финансовое положение позволяло ему быть независимым. Но ему была особенно страшна зависимость другого рода. Такая, которая означала бы, что он уже не может назвать собственную жизнь своею, потому что она будет тесно переплетена с жизнью другого человека.
Майкл глянул на сидевшую напротив женщину. Хочет он того или нет, но их жизни уже переплелись. Как развязать этот узел, одному Богу известно. Хуже всего то, что он не уверен, хочет ли этого.
Розалин между тем размышляла о том, почему сидит в карете Майкла. Видимо, она действительно устала, раз позволила ему везти ее к себе домой.
Она украдкой глянула на Майкла. Он сидел прямо, сжав губы и вздернув подбородок, — тот самый высокомерный лорд Стэмфорд, которого знали в свете.
Карста остановилась перед особняком Майкла. Не без внутренней дрожи Розалин припомнила свой единственный визит в этот дом. Пришла бы она сюда, если бы знала, как тесно се жизнь переплетется с жизнью лорда Стэмфорда? На этот вопрос у нее не было ответа.
Лакей открыл дверцу кареты, и Майкл помог Розалин выйти. Взяв се за руку, он быстро поднялся по ступенькам. Дворецкий распахнул перед ними двери.
— Леди Джефриз останется на ланч, — сказал Майкл.
— Очень хорошо, милорд. — Уоткинс повернулся к Розалин, и его лицо расплылось в улыбке. — Разрешите искренне приветствовать вас, леди Джефриз, от имени всей прислуги, как будущую супругу лорда Стэмфорда.
— Спасибо. Вы очень добры. — Розалин немного опешила. Она была уверена, что после первого визита, когда она явилась без предупреждения, да еще и одна, старый слуга не одобряет се появление.
Майкл повел се вверх по лестнице мимо портретов своих предков в париках, бриллиантах и при оружии. Но вместо гостиной он привел се в библиотеку. Ей сразу понравилась эта обшитая деревянными панелями комната, по стенам которой шли ряды полок с книгами. В камине горел огонь.
— Вы, наверно, хотите снять шляпу и накидку? — Увидев, что она колеблется, маркиз добавил: — Я привез вас сюда не для того, чтобы снова отчитывать, если вас это беспокоит. Я сегодня не завтракал и, признаться, голоден. А я предпочитаю обедать в компании. — Улыбка тронула его губы. — Надеюсь, вы не собираетесь предложить мне поесть в клубе?
— Извините, — зарделась Розалин. — Я не хотела оскорбить вас вчера вечером.
Он смотрел на нее, пока Розалин снимала шляпу и накидку, а потом молча показал на кресло у камина и уселся на стуле напротив.
От камина шло тепло, за окном равномерно барабанил дождь. Розалин почувствовала себя так уютно, что захотелось вздремнуть. Пересилив себя, она спросила:
— Так о чем вы хотели со мной поговорить?
— Об этом. — Он вынул из жилетного кармана коробочку и протянул ей. — Откройте.
Розалин подняла крышку, и у нее остановилось сердце.
— Где вы это взяли? — прошептала она.
— Там, где вы это продали вместе с другими вашими украшениями.
Она с трудом оторвала взгляд от своего любимого медальона.
— Как вы узнали?
— Ювелир прислал мне записку, в которой сообщал, что вы продали кое-какие драгоценности.
— Он не имел права этого делать!
— Он подумал, что я должен об этом знать, и он прав. Почему вы сочли необходимым продать украшения?
— Мне… мне надо расплатиться с долгами.
— Чьими? Вашими или брата? Она сидела, сжав руки на коленях.
— Розалин, скажите, Джеймс снова стал играть в карты?
— Нет, это старый долг. Кредитор требует заплатить. Он угрожает…
— И кто этот кредитор? — Майкл вдруг насторожился. — Фэйрчайлд, да?
Она молча кивнула.
— Розалин, насколько хорошо вы его знаете?
— Он один раз приезжал в Меритон, а потом я снова встретила его уже в Лондоне.
— Розалин, почему вы пошли с ним танцевать?
Она нервно ломала пальцы.
— Он сказал, что Джеймс не в Ньюмаркете. А если я хочу узнать, где он, то должна с ним потанцевать. И еще сказал, что всегда следит, чтобы должники возвращали свои долги. Я боюсь, что Фэйрчайлд… может причинить Джеймсу зло!
— Розалин, он ничего Джеймсу не сделает.
— Откуда вы знаете? Он… страшный человек.
— Потому что я ему это не позволю. — Маркиз говорил так спокойно и убедительно, что она поверила. — Почему вы продали драгоценности, а не обратились ко мне?
— Я решила, что это…
— Меня не касается, не так ли? Когда вы наконец поймете, что меня все касается! Я отвечаю за вас до тех пор, пока мы обручены.
— Я не хочу, чтобы вы за меня отвечали. Я сама справлюсь.
— Доныне у вас это не очень-то хорошо получалось, дорогая. Сколько должен Джеймс?
— Две тысячи фунтов. Майкл, правда же, вам незачем беспокоиться. Как только я отдам деньги Фэйрчайлду, он отстанет.
— Вы не будете платить Фэйрчайлду. Я заплачу.
— В этом нет необходимости.
— Есть, — упрямо заявил Майкл. — Я не хочу, чтобы вы даже приближались к нему. И вы мне скажете, если Фэйрчайлд снова начнет вам досаждать.
Двое лакеев внесли подносы с едой. Поставив их на письменный стол, они придвинули к камину столик и еще одно кресло.
— Поедим? — спросил Майкл, обращаясь к Розалин. Она молча кивнула.
Лакей расставил на столике тарелки с сыром, холодным мясом, маринованными овощами, зеленым горошком, хлебом и пирожными и бесшумно удалился.
Розалин украдкой посмотрела на Майкла. Он наклонил голову, и на лоб ему упала прядь волос. Она вдруг почувствовала, что у нее комок застрял в горле: атмосфера уюта показалась ей вдруг слишком интимной.
— Я хочу поговорить еще кое о чем. Это касается леди Марчант. Что бы вы ни думали, в тот вечер у меня не было с ней свидания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53