Взяла конверт и протянула Ольге.
— Это тебе. Ты заработала.
— Но ты же не могла продать мои снимки заочно? Я даже не проявила пленки.
— Я их продам. Если тебе вот этого покажется мало. Что-то в голосе Ирмы было такое, что заставило сердце Ольги колотиться быстро-быстро. Она неловко взяла конверт, держала не открывая, смотрела на Ирму, которая уже наполняла бокалы шампанским.
— Не тяни, дорогая. Быстренько посмотри и выпьем. Давай, за наши общие успехи!
Ольга открыла конверт, длинный, узкий, белый, с серым подбоем конверт из шикарного писчебумажного магазина. Просунула дрожащие пальцы, внезапно ставшие неловкими. Вынула.
— Что это, Ирма?
— Ты не знакома с такими бумажками? Неужели? Весь мир знаком, а ты нет — сущее невежество!
— Я знаю, это доллары… — прошептала Ольга побелевшими губами, и краска сошла с ее лица. — Но почему?
— Не почему, а за что!
— За что?
— За то, что ты привезла.
— Я ничего не привезла… Только сувениры… Но они…
— Ты привезла сувенир, о котором не знала сама. Он стоит гораздо больше, чем здесь. Но это твоя доля.
Ольга пошевелила губами, пытаясь что-то сказать.
— Все, что ты станешь сейчас бормотать, — перебила ее Ирма, — не имеет никакого смысла. Давай-ка, дорогая, выпьем за удачу, и я расскажу то, что тебе полагается знать.
Ольга выпила бокал до дна, пытаясь смыть застрявший в горле комок.
— Ольга, прости, но я решила тебя поставить перед фактом. — Ирма пристально посмотрела в лицо Ольге. Оно уже обрело розоватый оттенок, шампанское сделало свое дело мгновенно. — Знаешь, Иржи немножко поколдовал над тобой. Помнишь, ты ведь согласилась на все, что он с тобой сделает во время операции. Помнишь?
— Помню.
— Ну вот он и сделал. Ты ведь хорошо себя чувствуешь? Правда?
Ольга молча кивала, не отрывая взгляда от Ирмы.
— Ты, моя дорогая, сработала курьером и получила за это хорошие деньги. Сосчитай, я думаю, останешься довольна.
Ольга не мигая смотрела на Ирму.
— Ирма, что такого я привезла? И как? — Ольга открывала и закрывала рот, холодные губы едва слушались ее.
— Выпей еще. Я тебе расскажу. — Ирма налила еще шампанского в бокалы. — Ты привезла основу для одного лекарства, над которым бьется Иржи не один год. Оно — спасение от боли для онкологических больных. Ты привезла его в себе.
— Его нельзя возить открыто? Ирма кивнула:
— Пока нет.
— Наркотик?
— Наркотик. Но для других целей. Для жизни, а не для смерти.
Ольга похолодела. Перед глазами всплыла картина на таможне. Женщину ведут в отдельный кабинет, сделают ультразвук, потом посадят в кресло… О Господи.
У нее задрожали пальцы, потом их закололо. Ольга смотрела поверх бассейна, вдали курилась вершина горы. Белый туман окутывал пологие склоны.
— Для жизни, а не для смерти, — повторила Ольга слова Ирмы. Да, как все перепуталось, одно и то же может поддерживать жизнь и отнимать ее. — Это то, что называется контрабанда? А если бы меня взяли?
— Если говорить грубо, да, контрабанда. Это ответ на твой первый вопрос. — Ирма не церемонилась, не искала слова. Сейчас надо говорить прямо, ошарашить Ольгу еще сильнее, тогда она не сможет вникать в тонкости случившегося. Конверт, который в руках, тоже делает свое дело. У нее нет ничего, кроме этих денег. И очень больших денег. — Но если бы они тебя и взяли, они бы ничего не нашли. Это ответ на твой второй вопрос.
— Но я видела, как одну женщину повели… Ультразвук… Кресло… И что-то еще…
— Мой муж Иржи — гений. Он сделал тайничок, контейнер, — она засмеялась, — назовем это так, из особого материала. Даже если тебя просветят, то на экране увидят обыкновенные женские детородные органы. А содержимое им покажется обычным эмбрионом. Просто они обнаружили бы, что ты беременная, дорогая. — Она захохотала. Обе засмеялись. Ирма весело, а Ольга натянуто.
— Видишь, как гениально и просто, — добавила Ирма.
— А в клинике, в Сайгоне, меня смотрел…
— Да, наш сотрудник.
— Так что делал он?
— Он зарядил твой контейнер. Иржи вставил его тебе во время операции. А когда ты приехала в Прагу, он вытряхнул из него все, что ты привезла в нем. Он тебя ведь осмотрел, правда?
— Но я ничего не почувствовала. Я ничего не помню.
— Так и должно быть. Хорошая работа. Вот и все.
— А дальше что?
— Для тебя или…
— Для того, что я привезла и что другие привезли. Я наверняка не единственная…
— Конечно. Я, например, — кивнула Ирма.
— Ты? Ты? Перевозила? — изумилась Ольга.
— А ты думаешь, домик, где мы с тобой сейчас так прелестно расположились, выстроен на какие деньги?
Ольга потрясенно огляделась.
— Боже, неужели…
— Ага. И ты сможешь…
Ольга что-то прокрутила в голове. Потом усмехнулась:
— Пожалуй, стоит задержаться на этом свете, чтобы не отказать своему любопытству посмотреть, что бывает.
— Вот-вот, это уже другие слова, дорогая. А то, когда ты приехала сюда, на тебе была печать потусторонности.
— Правда? Я действительно готова была расстаться с жизнью, только не знала, как проще и безболезненнее. Я не выношу боли. Даже от царапины.
Ирма покачала головой:
— Теперь тебе нечего бояться. Лекарство, которое делается на основе того, что привезла ты, избавляет от боли даже на последней стадии. У нас будет много курьеров, турагентство «Кукольный домик» развернется и в Москве, и в других городах. У меня большие планы.
Ольга изумленно вскинула брови.
— Я буду направлять туристок через Москву, чтобы не показался подозрительным интерес чешских женщин к Вьетнаму. Они будут любоваться Москвой, потом Сайгоном… Мы постараемся запутать маршрут.
— Ирма, ты все мне так открыто говоришь… Почему?
— Ольга, ты трезвая женщина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73