Когда ваши люди самостоятельно показывают дома, вы постоянно должны думать об их безопасности. Я хочу, чтобы с агентами-женщинами связь поддерживалась каждый час. В общем же, я уверен, вам все эти задачи по силам.– Спасибо, – коротко ответила Ханна.– А теперь, пожалуйста, если вернулась Донна Нельсон, пришлите ее сюда. Мне нужно с ней поговорить.Ханна порадовалась, что ей придется работать непосредственно с Дэвидом Джеймсом. Судя по всему, он был прямым и решительным человеком, не склонным к болтовне. Именно с такими людьми Ханна любила работать.Джиллиан умирала от любопытства.– Правда мистер Джеймс душка? – вздохнула она. – Он недавно развелся и все никак этого не переживет. То есть иногда с кем-то встречается, но ничего серьезного. Мне кажется, он очень одинок, вы этого не почувствовали?Ханна почувствовала только одно: Джиллиан с радостью даст пинка и бедному муженьку Леонарду, и талантливому Клементине, если ей подвернется возможность утешить мистера Джеймса каким-нибудь неплатоническим образом.К концу дня Ханна познакомилась со всеми агентами филиала. Ей больше всех понравилась Донна Нельсон. Шикарная деловая женщина с модной прической, в строгом синем костюме, она явно опасалась Джиллиан и скупо улыбнулась Ханне. В улыбке ясно читалось: «Она говорила вам обо мне, верно?»Ханна тепло улыбнулась в ответ и сказала:– Наверное, нам надо будет поговорить где-нибудь на неделе. Я хочу знать, как у вас тут налажена система телефонных звонков.– Это было бы замечательно, – согласилась довольная Донна. Очевидно, ей до смерти надоела резкая манера Джиллиан отвечать по телефону, и она порадовалась, что появился человек, способный ответить на звонок, предварительно не откусив нос звонящему.Между тем Ханна уже поняла, что дела в филиале идут неважно. К тому же ледяной голос Джиллиан наверняка заставлял потенциальных клиентов искать себе других агентов. Особенно резкий ответ получил клиент, которому нужна была Донна.– Когда у нее будет время, она вам перезвонит, – буркнула Джиллиан и, повесив трубку, неодобрительно заметила: – Личный звонок.Ханна промолчала, но поклялась, что, когда она займется офисом, все пойдет по-другому. Ни одна ее секретарша не позволит себе грубить по телефону.Перед уходом из филиала Дэвид Джеймс ненадолго остановился около нее.– Ну как, входите в курс? – спросил он.Ханна спиной почувствовала, как выпрямилась Джиллиан, надеясь, что и ее заметят.– Все хорошо. Думаю, за несколько дней я во всем разберусь, хотя с таким коммутатором очень легко пропустить звонки. Тот, что стоит в «Триумфе», значительно современнее и лучше, – честно добавила она.Она заметила, что Джиллиан едва не потеряла сознание от шока: новенькая позволяет себе говорить такие вещи хозяину! Но Дэвид Джеймс лишь кивнул.– Я поговорю об этом, – пообещал он. – До свидания. – Вы смелая женщина, должна я вам сказать! – фыркнула Джиллиан, когда он ушел. – Мистер Джеймс не любит, когда его беспокоят по таким мелочам.Ханна только пожала плечами.Домой она ехала довольная, уверенная, что справится с новой работой. И теперь этот чертов Гарри испортил ей все настроение!Повесив пальто на вешалку, она вошла в гостиную и распечатала конверт.
Дорогая Ханна!Как делишки, детка? Надеюсь, ты уже подмяла под себя весь гостиничный бизнес в Дублине. Я ведь тебя знаю.Я все еще брожу по Латинской Америке. Только что провел пару недель в Б.А. (это Буэнос-Айрес, девочка).
– Девочка! – прорычала Ханна. Как он смеет называть ее девочкой?
Я путешествую с несколькими ребятами, и мы собираемся пробыть здесь еще месяц, прежде чем отправимся в Чили…
Ханна читала строчку за строчкой пустой болтовни – все полная чепуха, ничего личного, ни намека на то, с чего это он вдруг написал ей через год. Ей не нужны были от него никакие письма. По крайней мере, сейчас. В первые месяцы после его побега она все бы отдала, лишь бы что-нибудь узнать о нем. Хотя бы открытка, телефонный звонок, несколько слов – скучаю, жалею, что уехал… Если бы он тогда позвонил и позвал ее к себе, она бы все бросила и села бы в первый самолет на Рио-де-Жанейро. Не имело значения, что она сама выкинула его из квартиры, когда он заявил, что уезжает, неважно, что она обозвала его слизняком, который боится взять на себя обязательства, и заявила, что никогда не захочет его видеть. Она слишком по нему скучала.Впервые в жизни Ханна обнаружила, что, если ты кого-нибудь очень сильно любишь и тоскуешь по нему так, что просыпаешься среди ночи, выкрикивая его имя, ты все равно мечтаешь, чтобы этот человек вернулся, и плевать на то, что он сделал или сказал.Ханна даже не дочитала письмо до конца, сложила его и сунула в ящик стола. Она не хотела думать о Гарри. Она даже не хотела вспоминать, как он выглядит…Одиннадцать лет назад он был весьма привлекателен – эдакий вечный студент. Темные волосы спускались до воротника, а в дождь бурно вились, уголки бледно-голубых глаз были слегка опущены, придавая ему потерянный вид, подвижный рот умел хитро улыбаться. Он всегда носил просторные куртки и мешковатые брюки, которые казались двумя размерами больше, чем требовалось. Но все это были составляющие его шарма. Маленький мальчик, которого каждой женщине хотелось прижать к груди.Ханна была ему матерью долгих десять лет – с того первого дня, когда он в «Макдоналдсе» облил ее чистую форму продавщицы косметики молочным коктейлем с клубникой.– О господи, простите, пожалуйста! Давайте я вам помогу… – бормотал он с выражением невинного сожаления на лице, пока они оба таращились на остатки молочного коктейля, стекающего с Ханны на пол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155