– Поужинаем потом, – провозгласил Феликс, стягивая с нее платье вместе с хлопчатобумажными трусиками.В Бирмингемском аэропорту какая-то женщина узнала Феликса.– Вы парень из сериала «Зеваки», верно? – воскликнула она.Феликс по-мальчишески улыбнулся.– Точно, – сказал он, – это я.Женщина расцвела от его улыбки, громко позвала знакомую, и все трое пустились в оживленный разговор. Феликс раздавал автографы со сноровкой человека, занимающегося этим всю жизнь. Он болтал с женщинами, как с добрыми знакомыми, задавал им вопросы, отвечал, когда они его о чем-то спрашивали. Ханна стояла в сторонке и от души забавлялась. «В шарме Феликсу нельзя отказать, – с гордостью подумала она. – Он совершенно очаровал своих поклонниц». Она следила за транспортером с багажом, одновременно прислушиваясь к разговору.– Это ваша подружка? – спросила женщина, которую, как выяснилось, звали Жозефиной.– Нет, – ответил Феликс, – она моя жена.– Хорошенькая, – оценила Жозефина.Ханна удовлетворенно улыбнулась. Она сделала все возможное, чтобы получше выглядеть, ведь ей предстояло познакомиться с матерью своего возлюбленного. Она надела шикарное красное платье от Джаспера Конрана, высокие сапоги и к тому же прихватила квадратную сумку, стоившую вчетверо дороже любой сумки, которая у нее когда-либо была. Платье слегка натянулось на животе, хотя покрой был свободный, поэтому она накинула на плечи красивую черную с белым шаль, купленную на Санта-Люсии, чтобы не привлекать взгляды к своему животу.Общее впечатление было элегантным, Феликс одобрил. Но он и словом не обмолвился о том, как отнесется его мать к ее наряду, а главное – к ней самой. По сути, он вообще не говорил ничего о своей матери, и Ханна начала немного нервничать. Ко всему прочему, она ужасно проголодалась.– Мать тут же начнет готовить, стоит нам появиться, – успокоил ее Феликс. – Даже если ты заранее предупреждаешь о приезде, она тут же вытаскивает сковородку.– Ты хочешь сказать, что не предупредил о нашем приезде? – поразилась Ханна.– Нет, – сердито ответил он. – У нас совсем не такая семья, мы не любим родственные встречи.Единственное, что Ханна знала о семье Феликса, это то, что они испанские эмигранты второго поколения. Она прочитала об этом в журнале, когда начался показ сериала «Зеваки». .– Как мне обращаться к твоей маме? – спросила она Феликса, решив не затевать очередного бесполезного спора.– Вера, – ответил он.– Не слишком испанское имя, – заметила она.– Ханна, дорогая, наверное, мне придется кое-что объяснить. Актеры часто берут себе псевдонимы; надеюсь, ты об этом знаешь. И я тоже в свое время сменил имя, ясно?– Так ты вовсе не испанец? – удивилась она. – А в журнале писали…Феликс пожал плечами:– Мне тогда казалось, что это удачная идея, раз уж я такой блондин. Понимаешь, светлый испанец. Надеялся, что так меня легче будет запомнить, – и не просчитался. Но это все для прессы. Моя настоящая фамилия Лун, а не Андретти.Ханна смотрела на него в полном изумлении. Несколько месяцев встречались, поженились, и она только сейчас начинает узнавать, кто же Феликс на самом деле! Она поежилась, подумав, что он вполне может оказаться и не Феликсом.– А зовут тебя как? – нерешительно спросила она.– Фил.– Фил Лун… – медленно произнесла Ханна. – Пожалуй, я предпочту Феликса. Трудно представить, что нужно называть тебя как-то иначе.– Слушай, меня зовут Феликс Андретти – и точка, – твердо заявил он. – Я тебе все это рассказываю, потому что ты скоро увидишь мою семью. Мать, кстати, так и не простила мне, что я сменил имя. Но вряд ли можно стать международной звездой на сцене или экране, если твоя фамилия Лун.– Значит, я – миссис Лун, – задумчиво сказала Ханна и невольно усмехнулась, настолько это звучало неправдоподобно.– Я сменил имя законным путем, так что это официально, – огрызнулся Феликс. – И кончай насмехаться. Я, между прочим, никогда не назывался испанцем, говорил лишь, что моя семья из Испании. Всегда можно сказать, что люди меня неправильно поняли, если что-то вылезет наружу.Мать Феликса жила в маленьком домике в современном жилом районе Бирмингема. У начальной школы в конце улицы толпились женщины с колясками, напротив дома – большая поляна с детской площадкой и богатой растительностью.– Очень красиво, – заметила Ханна, оценив новые дома с тонированными окнами, остроконечными портиками и декоративной кирпичной кладкой.– Сама понимаешь, рос я не здесь, – сказал Феликс, расплачиваясь с водителем. – Мать сюда переехала, когда мы все разбежались.– А твой отец?– Он умер.– Вот как… – Ханна вытащила свой маленький чемодан, сообразив, что за последний час она узнала больше о своем муже, чем за все время их знакомства.Феликс позвонил. Дверь открыла высокая светловолосая женщина очень крупных габаритов. На ней был шелковый тренировочный костюм, и весила она никак не меньше ста двадцати килограммов. Лицо жесткое, что особо подчеркивалось платиновым цветом волос. Матерью Феликса она никак не могла быть.– Привет, ма, – сказал Феликс, причем произношение его вдруг резко изменилось. – Это Ханна, мы недавно поженились, и ты скоро станешь бабушкой.– Тогда вам лучше войти, – сказала Вера Лун. – Джун! – закричала она, едва не оглушив Ханну. – Поставь чайник!Джун оказалась сестрой Феликса и такой же красивой, только в темных тонах. Стройная, высокая, с прекрасными чертами лица, она вполне годилась в модели для любого журнала. Но сразу же становилась ясно, что все свое время она тратила на воспитание трех резвых мальчишек, которые хулиганили на бабушкиной кухне.– Примите мои поздравления, – сказала Джун приветливо, узнав новости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155