Это была Анита – ее старая подруга, шумная мать-командирша, умевшая разговаривать только двумя способами – кричать так, что в ушах звенит, или переходить на театральный шепот, причем в обоих случаях ее было слышно за квартал.– Тебе надо отвлечься, а раз ты отказываешься ехать в Уэст-Крик вместе со всей нашей бандой, Египет – самый подходящий вариант. И не позволяй этой проклятой собаке себя отговорить!Лиони улыбнулась.– Пенни очень расстроена, – призналась она, – и я действительно подумываю, не остаться ли дома.– И потерять все эти деньги?! – возмутилась Анита, мать четверых детей, которая не брезговала сбором купонов и иногда пользовалась пакетиком с чаем дважды, если никто не видел.Лиони знала, что просто не выдержит еще одного отпуска в снятом бунгало вместе с «бандой», как Анита называла их компанию, сдружившуюся двадцать лет назад, когда все они еще были молодоженами. Она ничего против «банды» не имела, но надо было быть ее частью в качестве пары; если же ты разведена и одинока, а все остальные состоят в счастливом браке, это совсем другое дело – не с кем даже поплакаться друг другу в жилетку, жалуясь на горести одиночества и трудности в поисках приличного мужчины. После последней поездки, во время которой один из мужей, изрядно набравшись, удивил ее весьма непристойным лапаньем в кухне со словами: «Я всегда думал, что ты не против», Лиони дала себе клятву: никогда больше.Десять лет назад, когда они с Реем разводились, она была полна надежд на будущее. Но Рей удовольствовался вереницей подружек, а Лиони все еще ждала настоящей любви. Она уже шесть лет не ходила на свидания, да и то последнее организовала для нее Анита – с лектором из колледжа, который напомнил ей (во всех отношениях) Энтони Перкинса из «Психа». Ясно, что из этого ничего не вышло.– Лиони, в Уэст-Крике для тебя всегда есть место, – заверила Анита. – Мы все будем рады, так что если ты передумаешь…– Я пошутила, – поспешно перебила Лиони. – Мне очень хочется в Египет, честно. Побрякушек накуплю целую кучу! – добавила она с настоящим энтузиазмом.Лиони коллекционировала экзотическую бижутерию, которая уже переполнила все ящики ее и без того захламленного туалетного столика. Филигранные сережки цеплялись за металлические тайские ожерелья, большинство из которых были приобретены в этнических лавках в Дублине и Лондоне, а не на их далекой исторической родине.– Ты там поосторожнее с торговцами на рынках, – предупредила Анита, не любившая путешествия и свято верящая, что все, что лежит за проливом Ла-Манш, – жуткая даль. – Ты ведь знаешь, как они любят крупных женщин.– Да будет тебе, – протянула Лиони, машинально переходя на привычные интонации Лиони Делани – взбалмошной и страшно сексуальной роковой женщины, каковую она усиленно изображала уже несколько лет. Если Анита и догадывалась, что все это притворство, а страстные свидания на самом деле состоятся на дому с коробкой клубничного мороженого и пультом дистанционного управления в руке, она вида не подавала.Они поболтали еще несколько минут, и Лиони положила трубку, про себя подумав, что любому торговцу белым товаром потребуется немалая сила, чтобы умыкнуть ее. При весе в девяносто пять килограммов она ничем не напоминала стройную танцовщицу из гарема и обладала к тому же достаточной силой, чтобы превратить в лепешку любого, вздумавшего ущипнуть ее за задницу.«А все-таки мило со стороны Аниты так сказать», – подумала она позже, рассматривая себя в зеркале и оценивая эффект индийской юбки и своей любимой черной шелковой блузки, украшенной ниткой янтаря. Черный цвет не слишком подходил для путешествия в жаркую страну, она это понимала, но в таком наряде чувствовала себя значительно уютнее. Конечно, ничто не могло скрыть ее размеры, но черный цвет хотя бы слегка скрадывал впечатление. Вообще-то Лиони шли яркие цвета. Она обожала носить развевающиеся алые туники, накидки с капюшонами из пурпурного бархата и юбки до щиколоток, украшенные индийскими зеркалами и яркой вышивкой. И все же черный был ее любимым цветом.Удовлетворившись своим отражением, Лиони принялась за лицо, накладывая толстый слой косметики. Не будь она ветеринаром, с радостью стала бы художником по макияжу. Бог обделил ее красотой, но ей казалось, что с помощью своих чудесных карандашей и кисточек она делает свое лицо таинственным и экзотическим. Она напоминала себе девицу с турецких рекламных плакатов, которая ждет своего шейха, и уж никак не слишком толстую, старую и напуганную одиноким будущим женщину.У Лиони был хорошенький ротик, как у Купидона, который бы великолепно смотрелся на миниатюрной женщине, но не слишком годился для высокой и увесистой дамы. Лицо у нее было круглое, с выделяющимися скулами, которые Лиони обожала, потому что, как она ни толстела, скулы все равно выделялись и лицо не казалось жирным. Волосы, естественный цвет которых, по ее собственным словам, был крысиным, она красила в золотистый цвет.Но самой лучшей чертой Лиони были ее глаза – огромные, с пушистыми ресницами, того потрясающего сине-зеленого цвета, которым отличается Адриатическое море.Мать всегда утверждала, что выглядеть можно так, как сама пожелаешь. Клер, отличавшаяся в молодости потрясающей внешностью, не сомневалась, что красота рождается внутри человека. К сожалению, уже лет в восемнадцать Лиони пришла к выводу, что одних красивых глаз недостаточно, чтобы быть такой очаровательной, как ей хотелось. Озарение это пришло, когда она поступила в колледж после долгих лет учебы в закрытом женском заведении при монастыре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155