Как это ни странно, самые добрые и щедрые люди — это такие, как мы с тобой, и давай выпьем за нас. Мы заслуживаем, чтобы нам улыбнулась удача. Я уверен, что у тебя все будет хорошо. Вот увидишь, все у тебя будет прекрасно.
— Когда это будет? — махнула женщина рукой. — Я уже ничему не верю.
Ты не права, — горячо возразил инженер. — Ты красивая, умная женщина. У тебя дочка растет. Конечно, достигнуть успеха в наше время не так просто. Для этого необходимо стараться. Очень стараться. И конечно, не поддаваться всяким соблазнам. Я уверен, что ты встретишься с хорошим мужчиной, который станет опорой для тебя и отцом для твоей дочери.
— Не себя ли имеешь в виду? — засмеялась женщина.
— Увы, я давно уже женат, — ответил ей инженер. — У нас еще осталось шампанское. Давай допьем.
Через полчаса, когда уже было допито шампанское, женщина встала.
— Мне пора, завтра утром опять работать.
— Может быть, еще одну бутылочку? — предложил инженер.
— Ну что ты, я и так пьяная. Лучше не рисковать. Спокойной ночи.
Была глухая ночь, когда проводница услышала, как кто-то старается открыть дверь в ее купе. Она улыбнулась в темноте и повернулась на другой бок. Нет, он, конечно, забавный, этот инженер, но… Ему лучше пойти поспать. Купе было закрыто, и, чтобы открыть дверь, нужен особый ключ.
Но это был не инженер. Дверь мягко открылась, и в купе вошел высокий плечистый мужчина.
Сон как будто рукой сняло. Она повернулась к нему лицом, но ничего не могла сказать.
— Я же тебе сказал, как выяснишь все, приди ко мне. — В его голосе были слышны металлические нотки.
— Он не тот, кто тебе нужен, — сказала проводница срывающимся от волнения голосом.
— Что ты мне голову морочишь?! Если он нищий, то почему согласился дать тройную цену за бутылку, да вдобавок купить еще одну.
— Он пижон, самый обыкновенный бабник. Поехал в командировку и решил развлечься с первой попавшейся женщиной.
— Откуда ты знаешь?
— Что я, мужчин не видела? Когда понял, что у него ничего не выйдет, умолял вернуть деньги. Пока я ему не сказала пару крепких слов, не успокоился.
— А может быть, ты сочиняешь? — Мужчина подошел и сел рядом.
— С чего ты взял?
Она старалась не показать, что боится его. Очень сильно боится.
Мужчине нравилось, что она боится. Он обнял ее за талию.
— Может быть, ты в него влюблена? — усмехнулся он.
— Ты мне внушаешь такое отвращение, что я возненавидела всех мужчин на свете, — она начала плакать.
— Неужели? — В голосе мужчины было столько иронии.
— Ты идиот, зверь! Ты почему убил того толстяка, что ехал с нами неделю назад? Ты же мне сказал, что только возьмешь деньги, не больше.
— Откуда знаешь? — Его руки железной хваткой замкнулись вокруг ее шеи.
— Тебя уже везде ищут. Сегодня ко мне приходил следователь.
Ах, вот что… Значит, надо делать ноги. Если что-то узнают… Ты, наверно, понимаешь, что тебя по головке не погладят. Без тебя я вряд ли бы на него вышел.
В ответ она только заплакала.
— Ах да, я забыл, ты ведь у нас добрая. Ты никому не хочешь зла. Ну, смотри сюда. Смотри сюда, тебе говорю.
Он начал бить ее по лицу, по голове, по телу, а потом вдруг сорвал с нее ночную рубашку и начал насиловать. Она не сопротивлялась.
СРЕДСТВО ПРОТИВ СТРЕССА
Она стояла на мосту и смотрела, как течет река. Дождь стучал по асфальту. Ветер играл с ее длинными черными кудряшками. Карие глаза блестели. Я шел мимо и остановился. Я смотрел, как по ее лицу сползают капли теплого дождя и как она мне как-то по-детски улыбается.
— Ты такая красивая, — не удержался я.
— Верно? — она улыбнулась еще шире.
Я стоял, дождь стучал по асфальту, она улыбалась, и я не знал, идти дальше или что-то ей еще говорить.
— Зонтик, — сказала она.
— Что?
— У вас в руках зонтик.
— Ах да, конечно, — я открыл зонтик и встал с ней рядом.
Она отвернулась и снова стала смотреть на реку. Я подумал, подумал и не нашел ничего более умного, как спросить:
— Вам не холодно?
— Разве это важно? — Она не обернулась.
— Иногда да, а иногда… Просто у меня профессия такая, я очень любопытный. Хочу, например, выяснить, как зовут красивых девушек, которые любят весной мокнуть под дождем.
Она засмеялась. У нее был низкий, довольно редкий для женщины тембр голоса. Черные вьющиеся волосы и карие глаза подчеркивали удивительно белое с розовым оттенком лицо. Ей было не больше девятнадцати. Она была просто восхитительной в этот весенний день. Десять минут назад я спешил, а теперь стоял и не знал, что дальше делать, хотя не люблю знакомиться на улице. Перспектива льстить самолюбию какой-то красотки за счет унижения собственного достоинства доставляла мало радости. К тому же красота настолько обманчива. Нет на свете более неустойчивой ценности. Однако я ждал, ведь этот дождь, в конце концов, должен был закончиться и с ним необходимость присутствия зонтика вместе с его хозяином.
— У вас есть мечта? — спросила она, не поворачиваясь ко мне.
Я растерялся, она застала меня врасплох.
— Ну… как вам сказать… может быть…
Я хочу жить, — прервала она мое бормотание, — на берегу теплого синего моря, в стране, где нет зимы, где растут большие красивые тропические деревья, где люди добрые и никуда не спешат. Я молчал. Мне было стыдно. У меня были совсем земные планы. Я уже давно стал, по крайней мере, так думал, обыкновенным циником, который этим, как щитом, прикрывает свою неспособность добиваться успеха и признания. К тому же мне стало холодно, и я не знал, что, помимо насморка, сулит мне это приключение. Она повернулась ко мне:
— Сколько вам лет?
— Тридцать.
— Ну вот, вы уже тридцать лет живете на этом свете, у вас же должны быть какие-то мечты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66