– Как дела? – спросила Лиза.– Скоро двинусь умом от недосыпа, – ответила Элоиза.В придачу к этому, хотя Элоиза родила полгода тому назад, ее фигура так и не пришла в норму.И еще. Элоизе все стало до лампочки, к тому же она растеряла всю свою жесткость. А ведь раньше ее за спиной называли зверюгой. Элоиза увольняла сотрудников без малейших колебаний – раньше. Теперь же душевная слабость была прямо-таки написана у нее на лице.Лиза решила дать задний ход, пока не поздно. Не нужно ей никаких детей, они ломают женщине всю жизнь. Хорошо топ-моделям и «Спайс герлз» – к их услугам батальоны нянек, чтобы возиться с детьми по ночам, личные тренеры, чтобы не дать фигуре расплыться, парикмахеры, чтобы расчесывать им волосы, когда у самих нет на это сил.Но к этому времени Оливер проникся горячим желанием завести ребенка. А упрямство Оливера было Лизе хорошо известно.Лиза начала тайком принимать таблетки. Бросать свою драгоценную работу не входило в ее планы.Ах да, ее работа… Оливеру и это не нравилось, так ведь?– Ты трудоголик, – пилил он ее, раз от раза все больше раздражаясь.– Мужчины всегда так называют успешных женщин.– Да нет, я не имею в виду, что ты слишком много работаешь, хотя и это есть. Радость моя, ты на работе помешана. Говоришь только о служебных интригах, увеличении тиража, усилении конкуренции… «По крайней мере, на рекламе мы зарабатываем больше…», «А эту статью мы полгода назад опубликовали…», «Элли Бенн меня подсиживает…»– Да, подсиживает.– Вовсе нет, с чего ты взяла.Взбешенная его непониманием, Лиза накинулась на мужа:– Ты понятия не имеешь, что это такое! Они все метят на мое место, все эти двадцатилетние паршивки! Им дай волю, они бы меня живой в землю закопали!– Если так думаешь ты, совсем не обязательно, что остальные думают так же. У тебя мания преследования.– Вот и нет. Я говорю тебе все как есть. Им на всех плевать, кроме себя.– Как и тебе, солнце. Ты тоже стала крутой дальше некуда, увольняешь людей пачками. Вот зачем уволила Келли? Она ведь такая милая, и она всегда стояла за тебя.Лиза ощутила легкий укол стыда.– Она не справлялась, ей не хватало жесткости. Мне нужен такой литредактор, который не боится говорить «нет». А добрые и милые девочки вроде Келли тянут журнал назад.И она снова напустилась на Оливера:– Мне тоже было не очень-то приятно увольнять ее, если ты об этом подумал. Человек она хороший, признаю, но у меня не было выбора!– Лиза, по-моему, дело в тебе. Я всегда так думал. Я… – он замолчал, подыскивая слово, – я восхищаюсь тобой, уважаю тебя…– Но? – резко спросила Лиза.– Но в жизни это не главное – всегда быть лучше всех.– По-моему, как раз наоборот, – фыркнула она.– Но ты ведь уже лучше всех. Ты молода, успешна, чего тебе еще?– Все дело в том, – проворчала Лиза, – что успокаиваться нельзя никогда.Как было объяснить Оливеру, что она хочет тем больше, чем больше получает? Любая удача опустошала и гнала дальше в надежде, что там-то, на следующей победе, душа успокоится. Но удовлетворение было недолгим, а успех лишь разжигал аппетит.– Почему это так много для тебя значит? – в отчаянии спрашивал Оливер. – Это ведь только работа.Лиза поморщилась. Ничего-то он не понимает.– Нет. Это… это все, понимаешь?– Забеременеешь, будешь думать иначе.Ее вдруг бросило в жар от ужаса. Она ведь не забеременеет. Надо ему сказать. Но все ее попытки и намеки наталкивались на каменную стену его непонимания.– Давай-ка, солнце, уедем на выходные, – предложил Оливер с натужным энтузиазмом. – Только ты да я, как раньше. Поболтаемся, отдохнем…– В субботу мне надо заскочить в редакцию на пару часов. Проверить верстку, прежде чем номер уйдет в печать…– Это можно поручить Элли.– Еще не хватало! Она нарочно все испортит, чтобы мне насолить.– Вот видишь, – горько заметил он. – Ты одержима работой, и мне никак до тебя не достучаться, и видимся мы только по делу… И с тобой стало неинтересно.Так оно и шло – разочарование за разочарованием, ссора за ссорой, нескончаемая череда взаимных упреков, обид, непонимания и отчуждения. Двое, некогда слитые воедино, постепенно разделились и превратились в двух разных людей.Что-то должно было случиться – и случилось.В Новый год Оливер нашел у Лизы в сумочке противозачаточные таблетки. Последовала долгая и яростная перепалка, а за нею – глухое молчание. Оливер собрал чемоданы, прихватив один Лизин, и ушел. 44 – Кто сегодня идет за бутербродами? – спросила Лиза.– Я, – быстро отозвалась Трикс. Слишком быстро. Трикс обожала ходить за бутербродами – не потому, что желала услужить коллегам, но потому, что таким образом еще на час продлевала свой обеденный перерыв. До киоска с бутербродами она шла четыре минуты, еще шесть тратила на то, чтобы заказать, оплатить и забрать коробку. Остальные сорок пять минут бродила по магазинам, а по возвращении в редакцию крыла на чем свет стоит толпу тугодумов в очереди за бутербродами, недоумков-продавцов, не умеющих отличить цыпленка от авокадо, старичка, у которого прямо перед прилавком случился сердечный приступ, так что пришлось расстегнуть ему воротник и побыть с ним до приезда «Скорой»…И хотя все были завалены работой, и целый месяц вплоть до выхода первого номера «Колин» просветов не ожидалось, ежедневного спектакля с никогда не повторяющимися оправданиями невольно ждали.Потом Трикс садилась, пятнадцать минут ела бутерброд, смотрела на часы и сообщала:– Час пятьдесят семь, я ухожу на обед, увидимся в два пятьдесят семь.Не успела Лиза уйти, как пришел Джек. Он сразу прошел к себе в кабинет, а в редакцию влетел отсутствовавший с утра Келвин. Он был на пресс-конференции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139