Вот, ребята, где она была.– Верно, – громко, чтобы слышали все, и в особенности Мерседес, подтвердила Лиза. – Сегодня утром я посетила Фриду Кили в ее ателье. Она прелесть! Совершенная прелесть.На самом деле Фрида оказалась совершенным кошмаром, жутью во мраке. Она была нелюбезна, вычурна и так задирала нос, что вполне могла улететь следом за ним, да так больше и не вернуться. Что, по мнению Лизы, было бы совсем не плохо.Фрида встретила ее в шезлонге, одетая в одно из безумных платьев собственного сочинения, с длинными, до пояса, распущенными седыми волосами. Она полулежала на рулонах материи и уплетала завтрак из «Макдоналдса». Интервью на это самое утро было заверено у секретаря Фриды, но Фрида твердила, что ничего подобного не слыхала.– Но ваша секретарша…– Моя секретарша, – визгливо перебила Фрида, – бестолочь и кретинка. Я ее уволю. Джули, Элейн, как вас там, вы уволены! Но, если уж вы пришли… – милостиво промолвила она. Фриде явно хотелось позабавиться.– Будьте добры, расскажите о себе, – начала Лиза, пытаясь перехватить инициативу. – Где вы родились?– На планете Зог, дорогуша, – лениво протянула Фрида.Лиза смотрела на нее, склоняясь к тому, чтобы поверить.– Если вы предпочитаете говорить об одежде…– Одежда! – взорвалась Фрида. – Это не одежда! «Неужели? Но если не одежда, что тогда? Любопытно».– Произведение искусства, идиотка!Такое обращение Лизе совсем не понравилось. Это было вульгарно и грубо. Однако думать надо о пользе «Колин», придется сдержаться.– Может быть, – проглотила она свою ярость, – расскажете, как вы добились такого феноменального успеха?– Как я добилась успеха?! – У Фриды глаза на лоб полезли от негодования. – Но это же очевидно – я гениальна! Я слышу голоса, они говорят со мной!– Вам, вероятно, надо бы к врачу, – не удержалась Лиза.– Дура, я говорю о своих духовных вожатых! Они говорят мне, что творить.В комнату с громким визгливым лаем вбежал крохотный йоркширский терьерчик в шляпке-цилиндре.– Иди, иди к мамочке. – Фрида прижала животное к своей необъятной груди. – Это Скьяпарелли. Мой муз. Без него мое дарование просто исчезло бы.У Лизы проснулась робкая надежда на какую-нибудь неизбежную катастрофу, которая могла бы унести жизнь мерзкой собачонки. Это чувство еще обострилось, когда Скьяпарелли в довершение всего больно цапнул ее за запястье.Фрида Кили пришла в ужас.– Ах, какая противная журналистка! Это она сунула свою грязную руку тебе в ротик? – Она злобно уставилась на Лизу. – Если Скьяпарелли заболеет, я вас по судам затаскаю. Вас и вашу паршивую газетенку.– Я не из газеты. «Колин» – женский журнал. Мы делали фотосессию в Донегале с вашими…Но Фрида не слушала. Приподнявшись на локте, она крикнула в открытую дверь секретарше:– Эй, там! Кто-нибудь в этой пропахшей репой халупе! Выясните, кто жрет репу, и гоните их вон! Я говорила, что этого не потерплю!В дверях появилась секретарша и спокойно сказала:– Все вы придумываете, репой ни от кого не пахнет.– А я говорю – пахнет! Вы уволены! – возопила Фрида.Лиза посмотрела на свою руку. На коже все еще виднелись следы зубов поганой собачонки. Нет уж, хватит. Эту ненормальную они рекламировать не будут.В приемной секретарша по имени Флора помазала Лизину руку мазью с арникой, которую держали там, очевидно, нарочно для таких случаев.– Сколько раз в день она вас увольняет? – спросила Лиза.– Немерено. С ней бывает трудно, но это потому, что она гений, – безмятежно ответила Флора.– Она сумасшедшая стерва.Флора склонила голову набок, подумала.– Да, – пробормотала она, – и это тоже.Лиза поймала такси и поехала на работу, решив ни в коем случае не доставлять Мерседес удовольствия узнать, что она была права и Фрида Кили действительно ненормальная.– Фрида – чудесная женщина, – сообщила Лиза редколлегии «Колин». – Мы очень подружились.И посмотрела на Мерседес, но в черных глазах той не отразилось ничего.Через полчаса Джек выглянул из кабинета, прошел прямо к Лизиному столу и сообщил:– Звонили из Лондона.Она подняла на него глаза. В горле стоял такой ком, что заговорить сразу было невозможно. Ну и утро, господи!Джек выдержал внушительную паузу и медленно произнес:– «Л'Ореаль» разместил рекламу на четыре полосы… В каждом номере, начиная с первого… На полгода!Он выждал еще минуту, чтобы сказанное дошло, затем счастливо улыбнулся. Лицо, обычно угрюмое, просияло, уголки рта приподнялись, открыв залихватски щербатый зуб, глаза весело блеснули.– Сколько мы им скидываем? – непослушными губами спросила Лиза.– Нисколько. Платят по полной программе. Потому что мы этого достойны, ха-ха!Лиза не двигалась с места, изумленно глядя на Джека. Только теперь, когда беда осталась позади, она позволила себе в полную силу прочувствовать ужас, в котором жила всю прошлую неделю. Излишне объяснять, что решения, принятого «Л'Ореаль», будет достаточно, чтобы и другие дома косметики начали покупать рекламные площади в журнале.– Отлично, – вымолвила она наконец.Зачем было сообщать ей об этом непременно при всех? Будь это в его кабинете, без лишних глаз, она могла бы от полноты чувств броситься ему на шею, обнять, прижаться…– Это надо отпраздновать.Лиза быстро пришла в себя и успокоилась:– Давайте отобедаем.И Джек легко согласился:– Да, обязательно.– Трикс, – весело окликнула Лиза, – я заказываю столик в ресторане. А в парикмахерскую не пойду, отмените! Джек, пока вы здесь, взгляните.Эшлин, которая сидела за три стола от них и с живым интересом следила за ходом событий, увидела, что именно Лиза показывала Джеку – ее статью об уроке танцев!– Я же вам говорила, что сделаю из этого журнала конфетку, – смеялась она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139