Глаза ее выражали предельную внимательность. Это означало, что она не слышит ни слова из того, что я ей говорю. Я вспомнил, как Катя рассказывала о своем детстве. Ее всегда хвалили учителя за внимание на уроках, не догадываясь, что пай-девочка просто таращится на них, думая о чем-то своем.Поэтому я замолчал. Через несколько минут Кошка вздрогнула и нахмурилась. Я улыбнулся.– Давай ложиться, – вздохнула она, – утром все решим.Мы легли.Духота стояла страшная, несмотря на настежь раскрытые окна. Спать было невозможно. Заниматься чем-нибудь более интересным – тоже. Изредка мы вставали и ходили в душ. После ушата прохладной воды какое-то время было хорошо, но заснуть не удавалось. Мы лежали и думали.Почему-то мне казалось, что мы думаем об одном и том же: каникулы закончились, и нам опять пора разъезжаться. Не потому, что мы надоели друг другу. Не потому, что неотложные дела требуют нашей разлуки. А потому только, что этот мир не слишком приспособлен к внезапным изменениям судьбы. Или это страна такая?Я вспомнил Вилли, который собирался, как все добропорядочные немцы, провести законный отпуск у теплого моря, а вместо этого застрял в городе, сначала душном и пыльном, а затем затопленном по самую макушку. Нет, судьба – штука интернациональная. И ничего ты с ней не сделаешь.Чтобы не углубляться в самобичевание, я начал вспоминать, как прошел этот год для нас с Катей. По всему выходило, что мы действительно умели повелевать погодой. В Египте все было прекрасно, потом мы разъехались – тут же начались дожди. Мое решение уехать в Германию вызвало настоящее природное бедствие… Нет, вру, это были еще цветочки по сравнению с тем, что приключилось летом.Вообще-то центральноевропейцы мне должны памятник поставить. Или идола. И поклоняться ему при нарушениях климата. Жертвы приносить, лучше всего денежные. А мы с Катей будем сидеть и решать, на кого дождем пролиться, а кого солнышком побаловать. Или еще можно в Гидрометцентр податься. А чего? Пусть бы взяли на работу…Лучше бы, конечно, податься в боги. Я вдруг понял, что мы с Катей – египетские боги погоды. О том, что мы египетские, я догадался по нашим головам, которые стали звериными. У Кати, естественно, кошачья, а у меня какая-то непонятная. Я тщательно ощупал ее, но не мог разобраться, что за морда на моих плечах. Тут к нам пришли египтяне (они были видны исключительно в профиль) и попросили дождя. При этом они тыкали костяными указками в большую карту, явно спертую у Euronews. «Может быть, солнышка? – уточнили мы. – Солнышко ведь лучше!» – «Нет-нет,– возразили египтяне, – у нас торфяники горят!»Мы с Катей попросили мою маму (она была с человеческим лицом, но с телом русалки), чтобы она присмотрела за Машкой, а сами полезли на стену, на которой была укреплена карта. Она все время провисала, карабкаться было тяжело. Потом Катя куда-то исчезла. Я остановился и вызвал дождь. Вернее, он сам вызвался, потому что мне стало грустно без Кати – а это всегда приводило к выпадению осадков. Я сообразил, что мою Кошку выкрали египтяне, чтобы обеспечить необходимое ухудшение погоды. Я рассердился. В небе раздалось отдаленное ворчание грома. Тут появилась Катя и попросила меня перестать: «Все, Сережа. Хватит. Они просили только дождь, а не грозу. Все. Все».– Сережа, все! – шептала мне на ухо Катя, и я понял, что весь этот египетский бред мне просто приснился. – Тихо! Все хорошо. Спи.– Мне приснилось, что тебя у меня забрали, а я рассердился…– …и начал греметь громом, – закончила Катя. Я знал, что она улыбается.– Откуда ты знаешь?– А послушай!Мы замерли, и через десяток секунд я действительно уловил далекое громыхание.– Наконец-то! А то ведь спать невозможно.– Спать невозможно из-за того, что ты всю простыню скомкал. Я в душ, а ты перестели, ладно?К возвращению Кати из душа ее ждала свежая и мягкая простыня и человек, который знал, что нужно делать на этой простыне……Наверное, поэтому гроза, которая собиралась всю ночь, так и не пролилась. *** Трудно быть богом!Эта, мягко говоря, не новая мысль пришла мне в голову, когда я в очередной раз пыталась заснуть. Ну, допустим, мы и правда управляем погодой. Ну и что? Какая нам от этого польза?Вот, к примеру, Наташка попросила меня устроить на выходные хорошую погоду. И мы изо всех сил стараемся, готовимся, а потом – бац! Сергей в этот день разбивает машину. Или даже не разбивает, просто царапает. Приходит домой злой как черт, а я на него тут же обижаюсь, потому что он портит мне настроение, и как результат – проливной дождь, град или заморозки в конце августа.Или если вдвоем очень сильно хотеть, чтобы все было хорошо, то все будет хорошо?Например, собираемся мы в театр, а потом погулять по Москве. И все идет отлично, но вдруг Сергей в театре встречает… Машу, подругу свою бывшую. И как я реагирую? Если она плохо выглядит, а Сергей весь разговор будет крепко меня обнимать, а потом скажет, что я лучше всех, то нормально реагирую. А если она замечательно выглядит? А если Сергей с удовольствием с ней расцелуется при встрече, а потом пригласит в гости? Накроется наша прогулка медным тазом!И вот ведь что обидно: даже если я буду очень сильно хотеть, чтобы была хорошая погода, я ничего не смогу с собой сделать!Так что получается, что мы обречены на плохую погоду, если будем жить в разных городах? Или если у нас при этом будут хорошие отношения, то и погода будет нормальная?Но вот ведь в чем заковырка: даже если мы управляем погодой, с собой справиться не можем. Допустим, Сергей пообещал приехать на выходные, но не приехал. Причем не приехал по совершенно объективным причинам, которые я мозгами замечательно пойму и не буду на него обижаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51