А общагу нам с нового учебного года дают.Щекотка оказала обычное свое благотворное действие, муж разулыбался.– А почему не сейчас? Да не лезь ты! Дай почитать… Что?! Ольга, авантюрист белобрысый! Ты им сказала, что у нас будет ребенок!– Ну да. Конечно!И тут Оленька вдруг поняла, что в суете согласований забыла сообщить мужу о том, что скоро его род будет продолжен.– Ой… – сказала она упавшим голосом……В тот вечер они впервые серьезно поругались. Макс даже заявил, что собирает вещи и уходит. И тут Оленьке вдруг стало очень плохо. То ли нервы сдали, то ли токсикоз прорезался… Короче, никуда Максим не уехал, а всю ночь звонил в «скорую», требовал что-то от врачей, трясся над ней.Оленьку такое поведение супруга вполне устроило. В последующие семь с половиной месяцев она не раз решала свои проблемы легким закатыванием глаз и полуобмороками. Даже бледнеть научилась по собственному желанию.Но потом артистической карьере пришел конец: родилась Лиза. Ноябрь 1986 г. Макс тихо-тихо, на цыпочках добрался до двери, ласково повернул ручку.– Куда? – Оля стояла в проеме кухонной двери, невыспавшаяся и лохматая.– В общагу, – как можно небрежнее ответил Макс, – конспект забрать.– Не ври. До сессии еще два месяца, на черта тебе конспект.Максим повернулся. Тихое бегство не получилось, теперь нужно было пробиваться с боем.– К любовнице!По расчетам Макса жену это известие должно было сразить наповал. Но Оленька только сузила глаза и сказала:– Имей в виду, квартира записана на папу, тебе ничего не обломится.– Да подавись ты своей квартирой!– Не ори, ребенка разбудишь. Минуту они смотрели друг другу в глаза.И вдруг Макс совершенно изменился в лице, его аж перекосило от злости.– Не смей разговаривать со мной в таком тоне, слышишь! Не смей! Я свободный человек, я могу ходить, куда хочу, понятно!!!Оля вжалась в стенку, а глаза у нее стали огромными. Таким она своего мужа давно не видела и испугалась не на шутку.А Макс уже рванул на себя входную дверь, уже сделал шаг за порог… Но тут дверь комнаты заскрипела, и оттуда высунулась белокурая головка с заспанными глазюками. Глазюки моргнули, привыкая к свету, увидели Макса, и тут, словно лучик света заглянул в темную прихожую, мордашка разулыбалась так счастливо, как могут улыбаться только маленькие дети.– Па-па, – сказала мордашка, – лю-би-мы!И потянула ручки вверх.Макс еще несколько секунд балансировал между домом и улицей, но под взглядом небесно-голубых глаз сдался, вернулся, взял дочку на руки. Она счастливо вздохнула, обняла его двумя ручками за шею, ткнулась в щеку.– Папа, коль!Поелозила еще секундочку и засопела, положив головку на плечо.Оля ретировалась на кухню, ей нужно было переварить увиденное. Макс еще минутку постоял в коридоре с дочкой на руках, потом вздохнул, с трудом разулся и исчез в комнате.Оля долго потом сидела на кухне и нервно грызла морковку – успокаивалась. А заодно пыталась понять, как она относится к тому, что сейчас произошло. С одной стороны – поругались, это плохо. Но с другой стороны, муж, нежно держащий на руках ребенка, прекрасно вписывается в общее полотно «счастливая семейная жизнь». И Оля решила, что раз так, то все хорошо, значит, все идет по плану. Июнь 1987 г. – Макс, мама отказывается с ней оставаться! Совершенно несчастная, Оля сидела на стуле, обняв телефон.Макс только что пришел домой и, не переодевшись, ел суп.– Она же еще вчера обещала!– Она говорит, что плохо себя чувствует. – Оля всхлипнула. – Макс, это же мой выпускной, я две недели готовилась, я так мечтала, ты же меня отпустишь, правда?Макс угрюмо уставился в тарелку.– Но меня ж там ждут. Оля зарыдала в голос:– Макс, но ты же в академке…– Я в академке, потому что кому-то вечно денег не хватает!– Макс, ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…Оля, у меня на этом вашем выпускном три очень важных дела. У меня есть одна идея… Но я пока не хочу об этом рассказывать… Это единственный шанс поговорить со всеми одновременно. Ты пойми, что я деньги не из воздуха достаю. Вагоны разгружать – это, конечно, хорошо, но и если мы хотим…– Я только в ресторан, а потом приеду домой, а Лизоньку только ужином покормить нужно, вот все в холодильнике есть. А потом ты ей сказку на ночь почитай, и она заснет, ты же знаешь, она быстро засыпает, все – чмок-чмок-чмок – я побежала.Оля выпорхнула из дома так стремительно, что Максим даже пикнуть не успел. Так и остался сидеть за остывающей тарелкой супа. Декабрь 1990 г. – Так, мужики, сюда заносим!Максим, серьезный и небритый, влетел в квартиру, припер дверь, чтобы не распахивалась, и отодвинул с прохода жену.– Оль, нас из лабы выгоняют, так получается. Пока железо нести некуда, оно у нас полежит.Оля поджала губы.– Ну, не злись, пару недель, не больше.Оля демонстративно ушла, хлопнув кухонной дверью. Макс опасливо посмотрел ей вслед и продолжил:– Так, вот с этими коробками осторожно, их на самый верх, там «мамы».– Что там? – Лиза вертелась под ногами и живо интересовалась происходящим.– Там… ну, такие штуки… они в компьютерах самые главные.– В компутерах?– Да. Так, вот эти коробки туда заталкивайте, под диван…– А компутеры, они какие?– Умные.– Как я?– Представляешь, даже умнее.– Как ты?– Еще умнее.У Лизы округлились глаза.– Как мама?Мужики с коробками начали неприлично ржать. Макс нервно дернулся, но нашел в себе силы отшутиться:– До мамы им еще расти и расти…Оля страшно расстроилась. Эти компьютеры были ей как нож в сердце, совершенно не таким она видела собственного мужа. Ее муж не будет грязным и копаться в каких-то железячках, ее муж каждое утро должен повязывать новый галстук и отправляться на службу на служебной машине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22