– А потом Митч сказал мне… он потребовал, чтобы я… – Сэм уже ничего не могла сделать, слезы полились из глаз. Монти сунула ей платок, погладила по руке и шепнула: «Давай говори, время идет».– Да-да, – заторопилась Саманта. – Митч угрожал, что отправит пленку на телевидение, если я не порву с Джеком… ну, по-настоящему, не прекращу те отношения, что были между нами. Не те, что по контракту.– Я так и знал, – торжествующе пробормотал Стюарт.Остальные некоторое время пребывали в молчании, потом Кара оглядела внимательно каждого присутствующего и грозно спросила:– То есть получается, что я единственная была не в курсе, что у вас происходило на самом деле?– Не расстраивайся, – не удержалась Монти. – Иной раз лучше оставаться в неведении. Гораздо лучше себя чувствуешь. И сохраняешь оптимизм и веру в людей.– Это еще не все. – Саманта собралась с духом и взглянула на Джека. – Потом стало хуже… то есть лучше, я надеюсь… мне плевать, что вы подумаете, но я просто в восторге.– У нас осталось пять минут! – зарычала Кара. – А я не могу понять, о чем ты говоришь!– Я беременна, – выдохнула Сэм.На этот раз Джек, вспомнив, что когда-то играл в бейсбол, обошел Кару как защитника команды соперника и рванулся к Саманте. Он подхватил ее на руки и принялся целовать. Сэм очень хотела попросить у него прощения, но все не успевала выговорить хоть слово.– Мне нужно выпить… Или сразу попросить прибавку к жалованью? – пробормотала Кара, хлопая глазами.Маргарет без сил опустилась в кресло. А Толливер кружил Сэм по комнате, и радости его не было предела.– Я люблю тебя, Сэм! Боже мой, черт с ними, с выборами! Ты моя, и у нас будет ребенок!– Джек, отпусти меня! – Сэм придерживала задравшееся платье. – Это не совсем так…– Ага! Тогда кто отец? – быстро спросил Стюарт, который явно не верил в счастливые истории.– Господи, я словно кино смотрю, – буркнула Монти. – То ли «Поющие в терновнике», то ли бразильский сериал…Сэм рассмеялась, потом взглянула на Джека, который так и застыл посреди комнаты, держа ее на руках, с напряженным и испуганным лицом.– Само собой, отец у нас Джек Толливер, – улыбнулась она. – Я хотела сказать, что ребенок будет не один. Я ношу двойню.– Черт, здорово! – Джек осторожно поставил Саманту на ноги и погладил ладонью ее живот. – Знаешь, Сэм, это самый счастливый день в моей жизни! Теперь у меня будет все, что необходимо Джеку Толливеру для счастья: ты и наши дети!– Боже мой! – Маргарет закрыла лицо руками.– Минуточку, Джек! – воскликнула Кара. – А ты не забыл, что баллотируешься в сенат?– Да, – вмешалась Сэм. – У тебя есть я и дети, но, помнишь, ты сам говорил, что этот пост важен для тебя. И я бы хотела, чтобы ты добился своего, потому что именно ты станешь таким сенатором, который действительно нужен людям. Обыкновенным людям, таким как я или Монти. Ты должен победить на выборах.– Сдается мне, теперь – после шестичасового выпуска новостей – большинство избирателей думают иначе, – протянул Стюарт. – И я не уверен, что нам удастся их переубедить. Да и времени что-то придумать уже не осталось.– Быстро все грузимся в лимузин, – приказала Кара. – Закончим обсуждение по дороге.– А не надо ничего обсуждать, – радостно ухмыльнулся Джек, все еще не в силах отпустить Саманту. – Я знаю, что надо делать.– И что же это? – Кара смотрела на него огромными карими глазами, в которых застыли недоверие и надежда на чудо.– Я собираюсь приехать туда, где запланировано мое выступление, подняться на сцену и рассказать правду. Все, что с нами случилось.– Как-то это… нетрадиционно для предвыборной кампании, – протянула Кара разочарованно.– Не думаю, что избиратели это оценят, – подхватил Стюарт.– Тогда мой случай станет хрестоматийным примером того, как не надо поступать, – пожал плечами Джек. Потом неожиданно позвал: – Монти!– Ты меня? – Монти недоверчиво покрутила головой, словно ожидая найти в кабинете еще кого-то, кто мог бы отозваться на ее имя.– Прошу тебя, позаботься о Сэм. Помоги ей собрать детей и привези всех на встречу. Не отходи от нее и не подпускай к ней журналистов. Ты сделаешь это для меня?– А то!Джек повернулся к Саманте.– Милая, давай встретимся прямо перед пресс-конференцией. Мне нужно успокоиться и собраться с мыслями, хорошо?Саманта кивнула.– Только ответь мне сначала на один вопрос.– Все, что угодно.– Ты меня любишь, Сэм?– Я люблю тебя, Джек. Ты единственный мужчина в моей жизни, и это навсегда.– Маргарет, – позвал Джек. – Ты едешь с нами?Маргарет Толливер словно очнулась. Она поднялась с кресла, улыбнулась и заявила:– Езжайте, деловые люди. У меня здесь машина с шофером, и мы, девочки, приедем позже.Она выпроводила Джека и его адвокатов, потом вернулась и, встав перед Монти и Сэм, долго и пристально разглядывала последнюю. Потом неожиданно спросила:– Можно мне вас обнять?– Да… конечно. – Саманта порядком растерялась от неожиданности. Она осторожно обняла пожилую даму и коснулась губами ее щеки. Глаза Маргарет влажно поблескивали, и она выглядела растерянной, что для Маргарет Дикинсон-Толливер было совершенно нехарактерно.– Я хотела бы попросить вас об одолжении, – сказала Маргарет. – Вернее, у меня к вам целых две просьбы, если позволите.– Конечно.– Во-первых, я хотела бы, чтобы вы меня постригли. Так, как считаете нужным. Наверное, лучше коротко. Пожалуй, я позволю себе не закрашивать больше седину. Последнее время я много смотрела вокруг и видела женщин постарше меня, которые выглядят вполне стильно, хотя придерживаются естественности.– Я сделаю это с удовольствием и постараюсь, чтобы вам действительно понравилось, – кивнула Саманта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116