– Ты что, смеешься надо мной? – с восхищением произнес он и, подвинув стул, сел рядом с ней.
Пока эти двое безумолку болтали, а его друг вернулся к своим знакомым, я сидела, откинувшись на спинку стула, не чувствуя никакой необходимости участвовать в разговоре. Раньше в такой ситуации я жалела бы себя, сокрушаясь, что я одна, что все меня бросили, и никто не обращает на меня внимания. Я восприняла бы такое положение серьезно и рассматривала все происходящее как катастрофу: «О, пожалейте меня, посмотрите на меня, я опять одна-одинешенька». Но сегодня я не чувствовала жалости к себе. А мысль о том, что где-то там Трой думает обо мне, действовала на меня успокаивающе, будто мой друг был рядом.
Прежде чем уехать из отеля, я успела получить от него письмо по электронной почте, которое он написал сразу же после нашего разговора, когда мы договорились о встрече. «Можно ли быть спокойным и взволнованным одновременно?» – была его первая фраза, дающая начало целому ряду предположений по поводу того, что может произойти, когда мы встретимся. Его рассуждения были проницательными и в то же время смешными. У него хорошее чувство юмора, и он тонко чувствует другого человека и ситуацию. И мне нравился способ, каким он приглашал меня поучаствовать в его жизни. Мне не надо было мучиться вечным вопросом: «А что он подумал?», потому что он говорил обо всем искренне, все лежало на поверхности. И это радовало. Его письмо заканчивалось фразой: «Краски пляшут, а строчки мелодично звенят». Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять эту фразу – «Мне хотелось подарить тебе что-то обжигающе страстное, милая!» В результате здесь, в баре на улице Беале, я не мечтаю о том, чтобы кто-то ко мне подошел и доказан, что я все еще существую. Я не чувствую себя третьей лишней. В том месте, где раньше был провал, теперь хранится образ Троя, и я счастлива просто сидеть и смотреть, как мистер Боджангл выбивает на сцене степ. Я чувствую себя такой счастливой, самодостаточной и уверенной в себе. Может, это как раз то, что любовь делает с девушкой? Или я просто довольна собой? Я почему-то думаю, что изменение в моем поведении и отношении к жизни связаны не только и не столько с присутствием Троя. Мне просто хорошо!
Однако буквально через несколько секунд счастливая улыбка исчезла с моего лица. В дальнем углу я увидела муж чину моей мечты – всклокоченная козлиная бородка, сред ней длины хвостик, карие глаза, слегка загорелые руки. Короче, все, от чего у меня подкашиваются колени и кружится голова. Он был просто копией моей первой любви – Кристиана, который преследует меня. Заметив, что я смотрю на него, мужчина улыбнулся, и я поняла, что это станет Последним Искушением Белинды Джонс. Я лихорадочно пыталась вернуть мои мысли к Трою. Тщетно. Ноги сами понесли меня к нему, я даже не успела что-либо осознать.
– Ты такой красивый, можно я тебя сфотографирую? – слова вылетели прежде, чем я успела подумать, и привели в замешательство нас обоих.
– А может, я хочу сфотографировать тебя? – парировал он, с иронией глядя на меня.
Я запнулась, не понимая, на что он намекает, и решила начать с простых вопросов.
– Как тебя зовут? – спросила я, стараясь прийти в себя. Он поискал глазами татуировку на своем предплечье, будто ему требовалась подсказка, и ответил:
– Райан.
Это был его единственный прямой ответ за весь вечер. Чтобы я ни спрашивала, какие бы безобидные вопросы ни задавала, он все время уклонялся от ответа, на все отвечал загадками или на жутком диалекте. Каждый раз его речь то невозможно было понять, то она звучала настолько утонченно, что, казалось, передо мной Мориарти XXI века. Я никак не могла понять, смеется он надо мной или просто он такой загадочный. Вдруг ни с того ни с сего он решил измерить мой пульс. Мы стояли молча, он держал меня за руку и считал, я же чуть не упала в обморок от такого чувственного момента. (Хотя, подозреваю, зевакам мы казались пришельцами с другой планеты со своими собственными методами ухаживания.) Теперь была моя очередь проверить его пульс. Я прижала пальцы к его гладкой смуглой коже, посмотрела ему в глаза и после цифры «три» сбилась со счета.
– Пойдем потанцуем, – сказал он, когда зазвучала песня «Я выкинул твою фотографию» в исполнении дуэта Кида Рока и Шерил Кроу.
Я не танцевала медленные танцы с юности. Я уже не помнила, что это такое, но теперешний мой опыт больше напоминал пытку, а не танец. Вместо соблазнительных па и вращений мы топтались на месте, не всегда попадая в такт. Я не могла расслабиться и, вопреки ожиданиям, совсем не чувствовала тела моего партнера. Пока мы кружились, он на ходу переделывал слова песни, некоторые вещи у него получались остроумными, некоторые достаточно игривыми. Мой смех больше походил на истерику, и я очень надеялась, что после последнего аккорда он захочет пойти попить пива. Теперь я уже жалела, что к нему подошла. Я не отрицаю, он, конечно, красавец, но что-то в его манерах пугало меня. Когда я сказала что-то об увлечении Элвисом Пресли, он не расслышал и ответил, что он не на лечении. Я решила, что будет лучше находиться с ним в компании людей, и подвела его к нашему столику, где сидели Нина и ее моряк. Я быстро представила его, на что Райан тут же ответил:
– Да я его знаю, мы работали вместе.
Я уже было открыла рот, чтобы сказать, что такого просто не может быть, но вместо этого просто предложила ему пива. Мне очень хотелось посидеть в тишине. Надо было сосредоточиться и придумать, как в корне пресечь это знакомство. Я куплю ему пиво на прощанье – и пусть он исчезнет. К несчастью, после первого же глотка Райан стал рассказывать о своей подруге, у которой уже двое детей от двух разных отцов и которая беременна третьим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132