Бретт лежала на кровати, истерично рыдая.
— Это я, Дэвид. Любимая, с тобой все в порядке? — говорил он, бережно развязывая ее. — Мы пришли, чтобы спасти тебя.
Он убрал мокрые волосы с ее лица, нежно поцеловал в лоб и поднял с кровати.
Бретт попыталась встать сама и обнять его за шею, но силы отказали ей.
— Дэвид… — прошептала она, теряя сознание.
— Положите ее в «джип», — сказал полковник. — Назад мы не пойдем пешком. Они все мертвы, за исключением его, да и он тоже плох.
Джефри лежал на голой, выжженной солнцем поляне. Красно-коричневое пятно алело на белоснежной рубашке, как значок. Волкер все еще с автоматическим пистолетом в руке подошел к нему, пощупал пульс на шее и повернулся, чтобы уйти.
— Подождите, вернитесь, — позвал Джефри. Волкер встал над ним, и Джефри сказал:
— Я должен вам сказать, почему я это сделал… Потому что у меня не будет другого времени.
Он вцепился в землю, царапая ее пальцами, словно удерживаясь от боли, разрывавшей его грудь.
— Свен Ларсен… вам надо взять Свена Ларсена. У меня есть пленки…
— Кто вы? — перебив, спросил Волкер.
— Ларе Холмунд… сын Карла Холмунда. Все это было для того… чтобы заставить Свена заплатить за то, что он сделал с моим отцом.
К этому времени подошли Морган и Монтерра и окружили Джефри.
— Были проекты. Он украл проекты… С кашлем и предыханием Джефри рассказал подробности падения Холмунда и своей мести за отца.
— И более того, Барбара, его собственная дочь, рассказала мне, что он убил ее мужа. Это все записано на пленке. Я никогда не хотел убивать Бретт. Она просто встала на моем пути.
Теперь кровь растеклась по всей его рубашке. Он был бледен, но впервые за все время умиротворенность появилась на его лице.
Монтерра с двумя своими людьми перенесли его в машину, и он умер, не доехав до города.
— От всего этого можно с ума сойти. Как он мог так долго дурачить всех?
Голос Бретт был слабым, она выглядела бледной и изможденной. Ее ноги и руки были в бинтах.
— Похоже, Джефри всю жизнь жил для мести, и я не уверен, что кто-нибудь, кроме него самого, поймет его. — Дэвид сидел рядом, его глаза были красными, а густая борода покрывала подбородок. — Я чувствовал, что что-то не так. Я хотел остановить тебя!
— Ты сделал все возможное для этого, Дэвид. В этом нет твоей вины. Я не хотела верить, что Джефри сможет дойти до такого сумасшествия. Его рассказ о моем деде, убившем моего отца, может быть объяснением, почему моя мама так ненавидит его, но все это так гадко. Я не хочу верить в это.
— У тебя будет время, чтобы разобраться. А сейчас тебе надо отдохнуть и набраться сил.
— Извините, сеньора, — доктор в белом халате перебил их. — Я получил результаты вашего анализа. Если исключить небольшой шок, то в целом вы здоровы. По-видимому, вы ощущаете вялость и сонливость, вам необходим отдых. И не волнуйтесь, ваше тяжелое испытание не повлекло за собой физических нарушений. Мы давали вам успокаивающие препараты, но это не причинит вреда вашему ребенку.
— Ребенку? — нерешительно спросила Бретт. — Какому ребенку?
— Вы разве не знали, сеньора? У вас беременность на ранней стадии. Поздравляю вас.
И вас сеньор.
Он пожал руку Дэвида.
— Ночь вы пробудете у нас, а утром сможете уйти.
Бретт вспомнила ту тошноту и поняла, что это было не от воды.
— Я не знала, Дэвид, честно, не знала.
Она опустила глаза.
— Я перестала контролировать после того, как Джефри и я…
— Не надо ничего объяснять. Дэвид потянулся и ласково взял ее за подбородок.
— Ты прошла суровые испытания, но когда я сказал, что люблю тебя, это было от всего сердца. Я хочу быть с тобой всегда.
Взгляд Бретт встретился с его; она увидела столько чувства в его глазах, что слезы радости покатились по ее щекам.
— Может, тебе надо время, чтобы разобраться в своих чувствах, но я хочу, чтобы ты поняла, что ничего не сделает меня счастливее, чем возможность любить тебя и нашего малыша.
Бретт поцеловала его ладонь и прижалась к ней щекой.
— Ты прав, Дэвид, мне действительно нужно время, чтобы разобраться во многих вещах. В одном только я уверена — я тебя люблю.
Все время полета Бретт проспала. Дэвид рассматривал ее, как в ту первую ночь, когда они были вместе. Он никак не мог поверить, что чуть не потерял ее.
Она открыла глаза как раз в тот момент, когда самолет начал снижаться в аэропорту «Кеннеди».
— Я проспала весь полет?
— Не было ничего интересного. В основном летели через Атлантику. Агент Морган решает наши таможенные вопросы прямо в самолете, так как целая армия репортеров ожидает тебя на земле. Тетя Лилиан заберет нас прямо у трапа.
Полковник Монтерра был на седьмом небе от счастья, когда давал интервью о своем участии в спасении похищенной американской наследницы. Он не пропустил ни одной детали из истории Джефри и его обвинений против Свена Ларсена.
Пресса была безжалостной в своих оценках этой истории. В поисках информации один журналист даже пытался подкупить консьержа Лилиан, но передумал, когда тот пригрозил сломать ему нос.
Из Расина приходили сведения, что Свен никого к себе не подпускает и никаких интервью не дает.
Лилиан заплакала от счастья, увидев свою племянницу:
— О, дитя мое, слава Богу, что ты в порядке, — сказала она, прижимая Бретт к груди.
Только тогда Бретт поверила, что все позади и ничего ей не угрожает, когда села на заднее сиденье «Бентлея» и ощутила рядом Лилиан и Дэвида. При виде нью-йоркского неба слезы радости брызнули из ее глаз.
Бретт прошла по квартире, пробежалась пальцами по знакомой мебели и другим предметам, которые создавали уют и покой ее существованию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116