Такая уравновешенная, отстраненная — такая женщина не для него.
Помимо воли в голове замелькали кадры из недавнего прошлого, те, что невольно оседали у него в мозгу последние несколько недель. Вот она щурится, сражаясь с непокорной базой данных. Прикушенный кончик языка — видимо, так ей легче сконцентрироваться на цифрах бюджета. Радостная улыбка — она кружится по гостиной.
Он ударил кулаком по рулю.
— Зачем ты это делаешь? — сорвалось с его губ. Парис от неожиданности подпрыгнула на сиденье. Он ощутил мстительное удовлетворение. Она взбудоражена не меньше его, просто лучше скрывает. — Зачем ты прячешь свои чувства под этим выражением?
Ее губы тронула та вежливая улыбка, которую он ненавидел.
— Какое именно выражение ты имеешь в виду?
— Ты прекрасно знаешь, принцесса. Научилась у матушки?
— Да. Научилась. — Щекой он ощущал ее взгляд. даже внимательно наблюдая за дорогой. — Хочешь, дам тебе пару уроков?
Джек ожег ее взглядом.
— На кой мне?
— У тебя будет возможность спрятать свои чувства.
— Вздор, — отрезал Джек. — Мне ничего не надо прятать. Я злюсь, потому что зол.
Она вопрошающе изогнула брови.
— Возможно, тебе просто надо выпустить пар.
— Что все это значит? — Он едва не сорвался, заметив, как небрежно она пожала плечами.
— Ты ведь нечасто бываешь на людях.
— Много ты знаешь — где я бываю, а где нет.
— Я знаю, сколько ты работаешь, никогда не пользуешься женщиной, как прикрытием…
— Мне не требуется прикрытие, — рявкнул он.
— Как скажешь. — Она повернулась к ветровому стеклу и восстановила на лице выражение а-ля леди Памела.
Тормоза протестующе заверещали, когда Джек. стремясь уйти от оживленного движения, резко свернул в тихий переулок. Он нажимал на газ все сильнее, упиваясь властью над мощной машиной, радуясь, что хоть кто-то его слушается. Не станет он тормозить, останавливаться, хватать ее в охапку и трясти, пока не сотрет с лица мерзкую надменность! Наконец он нажал на тормоза, но только чтобы избежать столкновения с трейлером, позволившим себе оказаться слишком близко.
М-да, он будет избегать эту женщину. Она сводит его с ума.
Глава 6
— Но в свое время он непременно попадется.
Как можно игнорировать притяжение столь сильное, яростное, жаркое? Как он выдержит, если Парис готова ежедневно напоминать ему об этом?
Хватит отводить глаза в сторону, шарахаться от случайных прикосновений Она решила отбросить натянутые улыбки и напускную холодность, как ненужные заколки для волос, и выжать все из их вынужденной близости, измочалить его.
Конечно, план сработал бы лучше, если бы они виделись почаще, мрачно вздохнула она. За пять рабочих дней, прошедших со дня памятной поездки, она трижды видела его издали и — колоссальный результат — ухитрилась провести в его компании две с половиной минуты.
Что делать, если главное не изменить? Для него она никогда не станет просто Парис. Всегда будет Парис Грентем, послушной дочкой босса.
А чего она желает, на самом-то деле? Неужели ей хочется близких отношений с этим человеком? Да. К сожалению.
С жалобным стоном Парис поднялась, отбросив назад кресло, шагнула к окну. Он решил, что забраться к нему в постель — единственная цель ее жизни.
Что она только для того и проникла к нему в контору.
И основания у него есть, несомненно. Как убедить Джека, что у нее имеются и другие причины, по которым ей хочется работать на отца, что она не знала о так называемом специальном проекте до того самого утра в кабинете Кей Джи?
Погруженная в мрачные раздумья, она не очень внимательно смотрела в окно… пока там вдруг не обнаружился объект ее печальных размышлений, остановился, повернулся, словно поджидая кого-то. Похоже, его окликнула рыженькая дамочка, спешившая через площадь. Женщина приподнялась на цыпочки, поцеловала его в щеку. Волосы ее сверкали на солнце, как пламя.
Джек повернулся. Взгляд Парис сразу переметнулся на него. Лицо сверкало белозубой улыбкой, поклясться можно — он громко хохочет. Потом он обнял женщину за плечи, и они пошли.
Когда сердцебиение немножко стихло, Парис обнаружила, что стоит, прижавшись лбом к холодному стеклу. Оторвалась от него и рухнула в кресло, пытаясь, встряхивая головой, отогнать образ обнявшейся парочки. Встряхивая волосами все сильнее, она почувствовала, как в груди разрастается острая боль.
Ревность.
Она хотела бы быть женщиной, смеющейся вместе с Джеком. Чувствовать себя легко в его компании, а не пережевывать миллион раз каждое выражение лица, каждое слово и поступок.
Обеими руками она вцепилась в край стола, но подавить охватившие ее эмоции оказалось не так-то просто. Никогда Парис не подозревала в себе таких собственнических инстинктов. Ей было все равно, если Эдвард танцевал с другими женщинами, если они обнимали его за шею, даже вешались на него.
Тогда она считала свое поведение свойственной взрослым людям терпимостью. Теперь понятно, что она просто не была влюблена.
Ей не все равно, что Джек смеется, разговаривая с этой женщиной. Совсем не все равно. Ее распирает от муки, и ревности, и злости.
Она сильнее сжала стол — иначе сейчас просто швырнет чем-нибудь тяжелым в стену. Дыши глубже, велела она себе. Сконцентрируйся на том, чтобы не сделать ничего дурацкого.
Па третьем вздохе она поняла, что может уже отойти от стола и стоять не шатаясь. Скорее вон из этой конторы так быстро, как только позволяют каблуки! Охваченная лихорадочным возбуждением, она шла до тех пор, пока не заныли мышцы.
Тогда она остановила такси.
— Куда, лапочка?
Парис пожала плечами.
— Мне обязательно надо выбрать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45