Лорен достала из портфеля папку и разложила ее содержимое на чайном столике перед собой. Среди бумаг была и фотография ее подопечного. На снимке изображен улыбающийся здоровый девятилетний мальчик, в карих глазах которого отражалось большое горе. Когда Лорен впервые увидела фотографию, ее сердце сжалось от сочувствия. Она подтолкнула снимок в сторону Далтона, стоявшего в нескольких шагах от столика, надеясь, что фотография произведет на него тот же эффект.
Но его равнодушный взгляд скользнул по снимку и вернулся к Лорен. Лицо хранило каменное выражение.
— Это Чад Эванс, — пояснила Лорен, не желая признавать поражение. — Когда ему исполнилось шесть лет, отец взял его на Большое Родео в Долине Юкки, в Калифорнии. В тот день ты выиграл главный приз. Он подошел к тебе, и ты дал ему автограф.
— Ты думаешь, я запомнил хоть одного ребенка из тысячи? — едко спросил Далтон.
— Я не прошу, чтобы ты вспомнил Чада. Я рассказываю эту историю, чтобы ты понял, какой чудесный подарок ты преподнес ему в тот день. Ты полностью очаровал его. После родео Чад следил за твоей судьбой через Интернет, читал все журнальные статьи о тебе. — Она улыбнулась, рассеянно глядя на снимок мальчика. — Мальчик собрал внушительный альбом вырезок о последних двух годах твоей карьеры.
Далтон сложил руки на груди. От этого небольшого движения литые мышцы заиграли под его кожей.
— Она быстро закончилась, — в голосе Рафа прозвучала обида.
Лорен сочувственно улыбнулась.
— И очень внезапно, — глухо добавил мужчина, его глаза вновь потемнели.
— Шесть месяцев назад, — поспешила заговорить Лорен, — Чад потерял родителей в автокатастрофе. У него нет родственников, так что он сразу после их смерти попал под опеку. Он включен в список детей для усыновления. Несколько раз его пытались усыновить, но ничего не получилось. Не все хотят брать ребенка такого возраста. Возможно, ему повезет на этот раз, а если нет, то придется жить без семьи.
Лорен взглянула на Рафа как раз вовремя, чтобы уловить тень сострадания на его лице. С внезапно вспыхнувшей надеждой девушка продолжила свой рассказ:
— Чад восхищается вами. Как ковбоем, укротителем быков. И как человеком, который спас парнишку, попавшего под копыта быка. — Лорен заметила, как напрягся Раф, и постаралась говорить без пауз, чтобы тот не осадил ее. — После беды, которая лишила его родителей, я решила выделить Чаду специальный грант, чтобы сделать его будущее немного радостнее. Мальчик хочет встретиться с вами и провести несколько дней на настоящем ранчо…
— Нет, — отрезал Раф.
— Он замечательный мальчик…
— Нет! — еще грубее бросил Далтон.
— Разве маленький мальчик сильно осложнит вашу жизнь? — не сдавалась Лорен. Раф хмуро сдвинул брови.
— Меньше всего на свете я хочу быть кумиром для мальчика. Или отцом.
— А как насчет того, чтобы стать его другом?
— Я не герой, как он думает. И мое ранчо не приспособлено для детей, — предупредил Далтон.
Если она сдастся, мистер Далтон решит, что напугал ее! Лорен поднялась и подошла к нему, опрометчиво бросая вызов его грубости. Она остановилась так близко, что ей пришлось запрокинуть голову назад. Достаточно близко, чтобы вдыхать запах мужского тела. Достаточно близко, чтобы увидеть вспышку понимания в его глазах цвета олова.
Слишком близко! Раф Далтон излучал настоящий мужской магнетизм, дикий, почти животный. Лорен почувствовала внезапную тягу к этому человеку. Она попробовала справиться с собой и удержать ситуацию под контролем.
— Один мальчик, мистер Далтон, не будет вам в тягость, — спокойно произнесла она. — Чад настолько очарован, что ему будет достаточно просто находиться рядом и видеть вас.
Он расстроенно вздохнул.
— Вы очень упрямы, мисс Ричмонд, но для Чада будет гораздо лучше, если он запомнит меня чемпионом, чем проведет несколько дней с выдохшимся ковбоем.
Она покачала головой.
— Он не думает, что вы выдохлись.
— Точно, — кротко согласился Раф. — Он считает, что я несравненный укротитель быков, каким был год назад, дерзкий ковбой… — Он позволил Лорен осознать сказанное, а затем жестко закончил:
— Знаете, что я вам скажу? Я сломался. Я больше не знаменитость. Я обычный ранчер, который разводит лошадей. И еще я хочу, чтобы меня оставили одного. Во мне нет ничего интересного, увлекательного и тем более героического.
От Далтона исходила враждебность. Но сейчас Лорен понимала его состояние. Раф обижался на судьбу, разрушившую его карьеру. Но неужели в нем нет ни капли сочувствия к мальчику, который его обожает?
Она попробовала подойти с другой стороны. Надо показать, как важно для мальчика осуществить его мечту.
— Но, мистер Далтон…
— Пятнадцать минут… — он резко отошел от двери.
Лорен инстинктивно схватила его за руку, прежде чем он успел исчезнуть. Его ладонь оказалась твердой и горячей.
Раф остановился и обернулся к ней. Его глаза пылали огнем. Их взгляды встретились, и по ее телу прошла волна дрожи. Чувство близости оказалось невыносимо неловким еще и оттого, что было вызвано фактически незнакомым мужчиной. Рафа, очевидно, тоже поразила внезапная вспышка в нем чувственности.
Не желая раздумывать над неожиданной тягой к «нецивилизованному» мужчине, Лорен выпустила его ладонь и взяла себя в руки.
— Пожалуйста, подумайте несколько дней над моими словами.
— Нет, — ответил Раф, но его голосу не хватало прежней твердости. — Впрочем, приношу извинения за то, что не ответил на письма. Это избавило бы вас от долгого путешествия.
Невероятно! Едва Лорен решила, что имеет дело с бессердечным грубияном, как он открылся ей с другой стороны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41