Выжала до капли!
Он ласково обнял ее, и она отвечала тем же.
— Я никогда раньше не делала этого под душем, — чуть смущенно призналась она. — Знала бы, сколько теряю…
— Мы это как-нибудь повторим — и очень скоро. — Он долго не выпускал ее из своих объятий, наконец со вздохом разжал руки. — Пойдем заказывать завтрак. Я умираю с голоду!
День был именно таким, как она и хотела. После завтрака они взяли напрокат велосипеды и катались по тихим сельским тропинкам. Днем гуляли, взявшись за руки, по пустынному пляжу, подбирая по дороге ракушки. Им было хорошо и покойно вдвоем.
Вечером они ужинали в маленьком ресторанчике неподалеку от своей гостиницы, а после ужина вернулись к себе в номер. Скотт затопил камин, они сели на пол и стали глядеть на огонь. Оба молчали: им нравилось просто быть вместе. Они словно были настроены на одну волну. Кэтрин хотелось, чтобы так длилось всегда.
Было уже поздно, когда они отправились в постель. На этот раз их близость была обстоятельной и неторопливой, а не страстной и порывистой, как утром. Время потеряло всякий смысл, впереди у них была вечность. Ее любовь к нему росла в этот день с каждой минутой. Уже под утро их окутал блаженный сон.
Проснулись они поздно, но долго еще лежали в постели, негромко разговаривая и радуясь, что не надо вставать. Кэтрин хотелось рассказать Скотту о своем прошлом, поделиться с ним самыми интимными и болезненными тайнами, доверить такие секреты, о которых не знал никто, кроме Фэрчайлдов и их адвоката, впустить его в самые дальние уголки своей души. Она хотела рассказать ему о своем браке и о том, что с ней сделал грубый, бесчувственный Джефф, помимо требования отступных для развода. Она хотела рассказать о своем несчастливом детстве, о побоях матери, о ее самоубийстве и своем комплексе вины.
Она хотела, чтобы он знал все. Но по какой-то неведомой для нее самой причине так и не смогла исповедаться перед ним. Ее беспокоило, что она все еще в плену у тяжких испытаний, посланных ей юностью. Может, так случилось из-за Дженни. Она не может позволить себе освободиться от прошлого окончательно и отдаться своему безоблачному счастью, пока девочка находится в таком подвешенном состоянии. Кэтрин любила ее не меньше, чем Скотта.
Он почувствовал, что она дрожит.
— Холодно? — Он обнял ее и прижал к себе, делясь теплом своего тела.
— Да, немножко. — Она прильнула к нему. Дрожь ее была вызвана тревогой и дурными предчувствиями. Что он все-таки испытывает к ней? Любовь? Способен ли он любить ее так, как она его? К ее эйфории примешалась печаль. Хоть бы он этого не заметил. Получится, что она испортила такой замечательный уик-энд. Она наклонилась и поцеловала его в грудь.
Его щекочущие пальцы прошлись по ее бедру, потом искушающая ладонь легла на ягодицу. Хрипловатым от нараставшего желания голосом он прошептал ей в ухо:
— Если мы сию же минуту не встанем и не оденемся, я буду просто вынужден повторить всю процедуру.
— Ты делаешь из меня похотливую самку. — Она проказливо улыбнулась, бирюзовые глаза заискрились. Он обхватил ладонью ее упругую грудь, и от дразнящих прикосновений его языка сосок быстро затвердел.
После обеда они собрали вещи, расплатились и уехали. Следуя вдоль реки в глубь континента, они добрались до рощи мамонтовых деревьев, оставили машину на обочине и пошли по тропинке, купаясь в красках, звуках и запахах леса. Останавливаясь, слушали, как поют птицы, как шумит ветер в вершинах деревьев, как постукивают о землю сорвавшиеся с ветвей шишки. На миг Кэтрин показалось, что они остались одни в этом мире, отгороженные от всех бед, которые веками разъедали человечество.
Скотт обнял ее, убрал с лица волосы, заглянул в глаза и нежно поцеловал в губы. Она обвила его рукой за талию и положила ему голову на грудь.
— Спасибо тебе. Эти два дня — самые лучшие в моей жизни. Так не хочется, чтобы они кончались.
— Спасибо и тебе. И, кстати, они еще продолжаются. В программе есть еще кое-что, когда мы вернемся в город.
Она заинтригованно взглянула на него.
— Как — еще? Что же это может быть? Кажется, все чудеса уже исчерпаны.
Он улыбнулся, словно мальчишка, который знает секрет и которому страшно хочется им поделиться, но он держится.
— Увидишь. — Он взял ее за руку, и они побрели дальше.
Скотт после своего заявления начал немного нервничать — точно так же он нервничал, когда в четверг зашел в ювелирный магазин и выбрал кольцо. Это решение далось ему с большим трудом. Может, сначала надо сделать предложение, а уж потом покупать кольцо? Или все-таки лучше сразу показать серьезность своих намерений? Кроме того, непросто дарить драгоценности той, чье личное состояние намного больше его собственного, кому по карману все самое лучшее.
Его вообще беспокоил денежный вопрос: тут столько всего неясного. Захочет ли она, точнее, сможет ли жить в рамках его доходов? И сумеет ли сам он привыкнуть к тому, что жена независимо от него обладает огромным состоянием? Перед дверью ювелира он чуть не развернулся и не ушел обратно. Раз его обуревают такие сомнения, не слишком ли он торопится?
Нет. В одном он был абсолютно уверен и мог сказать со всей определенностью: он очень любит Кэтрин Фэрчайлд и хочет, чтобы она всю жизнь была рядом с ним, а это, как ни крути, означает брак. Поэтому дома он скажет ей о своей любви и сделает предложение.
Вечерело. Пора было возвращаться. Они сели в машину и поехали обратно в Сан-Франциско. Неподалеку от города личные темы стали сменяться деловыми.
— Как у Билли на работе? После суда я о нем ничего не слышала, а ведь я за него отвечаю, так что должна бы знать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47