Именно там, чего она, естественно, не знала и знать не могла, я впервые встретил Мерседес. Она сжала мою руку.
– Прошу вас, не волнуйтесь, если я несколько задержусь. Я ведь должна буду сделать так, чтобы меня поняли и удовлетворили мою просьбу. Но может пройти еще какое-то время, прежде чем она освободится, чтобы поговорить со мной.
Внезапно я понял, откуда она черпает силу духа и мужество, необходимые для выполнения этой задачи. Но это понимание отнюдь не вызвало во мне удивления: я слишком хорошо знал ее. Или, точнее, я осознал умом те чувства, которые давно уже зрели в моем сердце.
Я молча пожал ей руку. Она ответила мне тем же, но тут же отняла руку, подошла к тяжелой двери и позвонила в колокольчик.
Эхо его робко донеслось из-за высоких стен, и прошло несколько томительных минут, прежде в двери отворилось окошечко. Люси сказала несколько слов, выслушала ответ, заговорила снова. Потом в большой двери открылась узенькая дверца. Я успел заметить зелень, беленные известкой каменные стены и черную сутану. Потом Люси перешагнула порог, и дверь закрылась за ней.
Итак, мне ничего не оставалось, кроме как ждать ее возвращения. Несмотря на все старания сохранять спокойствие, я не мог не думать о том, что происходит сейчас в стенах монастыря, и сердце мое сжималось от страха, порожденного неуверенностью. Я вошел в кофейню. В ней тоже ничего не изменилось. После яркого света снаружи мне показалось, что внутри царит полумрак. Посыпанный песком пол скрипел у меня под ногами. Я заказал бокал бренди, уселся за обшарпанный столик у окна и принялся ждать.
Что подумает Каталина? Навестить ее пришла незнакомая англичанка, на полузабытом языке говорящая о ее прошлом, которое причинило ей такую боль и которое она наверняка предпочла забыть и сохранить в тайне. Не подумает ли она… Господи Иисусе! Даже Каталина вполне может решить, что Люси – моя любовница. Если бы это было правдой, я при всем желании не смог бы нанести ей более тяжкого оскорбления. Но даже при том, что все обстояло совсем не так, Люси слишком легко могла стать жертвой насмешек и презрения.
– Сеньор? – обратилась ко мне девушка, обслуживающая клиентов. Избегая смотреть ей в глаза, я распорядился принести еще бренди.
Правда заключалась в том, что я не мог знать, о чем подумает Каталина. Столько долгих лет мне чудился ее голос, пусть даже она не произносила ни слова, я видел слезы в ее глазах, пусть даже не мог разобрать черт ее лица, но даже и это было лишь сладкими образами, которые я носил в своем сердце. Когда-то я мог представить, что она здесь, рядом со мной, что я слышу ее негромкий глубокий голос, но теперь я ощущал лишь ее незримое присутствие, поскольку милый образ потускнел и стерся от времени.
Я знал, что Люси будет говорить очень осторожно, подбирая слова, вглядываясь в лицо Каталины и ища признаки того, что она ее понимает. Я представил себе ее тоненькую, напряженную фигурку, глядящую на мою любовь, на то, как свет падает на ее лицо, как глаза ее светятся печалью или счастьем. Вот это я мог представить себе вполне отчетливо. Но лица Каталины вообразить не мог, как ни старался. Она явилась ко мне словно бы во сне: я знал, что это она, но не видел ее.
Заплачет ли она или, наоборот, придет в ярость оттого, что я так долго пробыл совсем рядом с ней? Останется ли равнодушной? Нет, Боже милостивый, только не это! Для этого мы слишком сильно любили друг друга. И у нас родился ребенок.
«Быть женщиной – в таком месте… Всегда следует помнить о том, что все мы тоже участвуем в войне, пусть и по-своему. Никто не может чувствовать себя в безопасности. И слишком часто нам некуда бежать от нее». Так сказала Люси. И вдруг сердце мое сжалось от страха, потому что я понял – или решил, что понял, – что она имеет в виду. Каталина искала покоя, убежища от мира и его войн. Но где-то, в Бера или по дороге сюда, в сожженный и разрушенный Сан-Себастьян, не успевший оправиться от ужасов войны, которая прокатилась через него всего несколько недель назад, она, как и многие другие женщины, могла подвергнуться насилию солдат или негодяев, которые всегда идут вслед за армией. Ведь какой-нибудь мужчина мог… О Боже!.. Я своими глазами наблюдал слишком много подобных сцен.
С мыслью о том, что над ней могли надругаться, я с трудом поднялся из-за стола и заковылял к выходу. А потом, когда меня стошнило в сточную канаву, вдруг подумал, что Идоя может быть вовсе не моим ребенком. Быть может, она стала не плодом любви, а семенем насилия, результатом боли, ужаса и позора Каталины. «Если так, – думал я, прижавшись лбом к стене кофейни, – тогда для всех было бы лучше, если бы Идоя умерла».
Наверное, мне нужно было оставить все как есть, потому что, приехав сюда, я подверг опасности чувства, которые поддерживали меня столь долго.
Я не помнил, сколько времени простоял вот так, прижавшись лбом к стене. Кто-то тронул меня за плечо, я резко развернулся и рука моя потянулась к поясу, где когда-то лежал в кобуре пистолет. Деревянный протез угодил в щель между камнями, и культю пронзила такая резкая боль, что я не выдержал и громко вскрикнул.
– Сеньор, вам плохо? – спросила девушка из кофейни.
Я позволил ей увести себя внутрь, напоить кофе и принести стакан воды, поскольку пить бренди у меня более не было желания, даже для того, чтобы притупить боль в ампутированной ноге. Но мысли оставались столь горькими и болезненными, что, увидев, как отворяется дверь монастыря и Люси выходит на улицу, я страстно возжелал, чтобы мы более никогда не возвращались к этой теме.
Когда она подошла ко мне настолько близко, что я смог разобрать выражение ее лица, то увидел, что она улыбается, хотя глаза у нее покраснели и были полны слез.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160