Ей подумалось, что она уже очень и очень давно не видела человека, которому отдала свое сердце и который, без сомнения, лежит сейчас мертвым где-то в подземельях Турдиса. Увы, никогда уже больше ей не взглянуть в его странные золотистые глаза, не увидеть его спокойную, ободряющую улыбку, не ощутить себя в кольце его мощных, надежных рук, способных защитить ее от любой опасности. Соомия почти желала смерти, ведь, перейдя границу между светом и тьмой, она, быть может, снова встретится со своим возлюбленным и ощутит крепость его ласковых рук…Рев труб прервал печальные размышления принцессы.Войско Фала Турида пришло в движение. Построившись клином, острием которого являлись тяжелые тараны, осаждающие двинулись на приступ. Группа рабов из племени рохалов катила тяжелые бревна на валках, медленно передвигавшихся по неровной земле. Воины тащили большие деревянные щиты, для защиты рабов от ливня стрел и смертоносного града камней.Хайяш Тор неотрывно смотрел на тараны, с каждой минутой приближавшиеся к Западным воротам. Его острые глаза сузились, когда он обнаружил, что на башнях и гребнях стен почти нет воинов — только кучки зрителей. Но где же защитники, которые должны забросать тащивших тараны камнями и стрелами? Они должны быть здесь, но, если глаза не обманывают его, их нет. Почти безлюдные стены Патанги явно таили в себе какую-то неведомую опасность…Хайяш перевел взгляд с гребня стены на штурмовой отряд, продвигающийся вперед, не встречая никаких помех. Он уже достиг основания башни, а защитники Патанги по-прежнему не показывались!Даотаркон нахмурил брови: что-то было явно не так! Если владыка города решил сдать его на милость победителя без боя, этому предшествовали бы переговоры об условиях сдачи, но, похоже, никто не собирался высылать парламентеров. Если же город намеревались защищать, то вовсе уж неразумно подпускать осаждающих под самые стены…Хайяш Тор чувствовал, что за всем этим кроется какая-то хитрость, но его быстрый, изощренный мозг не мог представить, в чем же она заключается. Движимый неясным предчувствием беды, он повернул своего кротера и направил его к группе окружавших сарка даотаров. Воины с удивлением взирали на отъехавшего от стен города даотаркона, но тот сделал им знак не обращать на него внимания. «Если это западня, — решил Хайяш Top, — не позволю заманить себя в нее». Он намеревался создать мощную империю, и ему нужен был сарк, разделяющий его желания. И потому он должен сохранить не только свою жизнь, но и убедить Фала Турида быть предельно осторожным. Размышляя о том, что же могли замыслить осажденные, Хайяш подъехал к огромному белому зампу, на котором восседал правитель Турдиса.Между тем передовой отряд атакующих достиг Западных ворот, чернокожие рабы установили первый таран и принялись вместе с воинами раскачивать массивное бревно. С грохотом железный наконечник его обрушился на створки ворот, и по полю прокатился тяжкий гул.Стоявшая на башне принцесса не могла не почувствовать, как вздрогнул под ее ногами пол от страшных ударов могучего тарана. Она опустила глаза вниз и обнаружила, что осаждающие устанавливают рядом с первым еще четыре бревна. Вот они ударили разом по обеим сторонам от ворот, стены задрожали пуще прежнего, и по красной поверхности их разбежалась паутина трещин.Почувствовав, что наступает решительный момент, Соомия взглянула на Вапаса Птола и ужаснулась, заметив в его глазах кровожадный блеск. Поймав ее взгляд, Верховный хранитель широким шагом направился к Химогу Туну, замершему над первым в ряду черным шаром. Взяв у стоявшего поблизости воина меч, Вапас Птол приставил его к торчащей из черного шара трубке, и Соомия поняла, что сейчас он сорвет пробку, преграждавшую путь черному дыму безумия.Сердце принцессы отчаянно билось, дыхание стало прерывистым. От волнения по телу побежал озноб, словно она стояла голой на холодном ветру. При мысли об ужасной смерти, о черном безумии, готовом обрушиться на тысячи людей, девушка чувствовала, что все у нее внутри цепенеет от ужаса и отвращения.Вапас Птол сознавал, что настал его звездный час. Он находился на пике славы, подобно Богу держа в руках чудовищные силы, способные мгновенно погубить множество людей. Одним движением он может выпустить на землю мерзейших демонов ада! Разве в состоянии был кто-либо когда-нибудь уничтожить взмахом руки тысячи человек?Губы Верховного хранителя дрожали от волнения. В предвкушении ошеломляющего триумфа, он медлил, наслаждаясь безмерной властью, сознанием того, что судьбы тысяч людей зависят от его жеста, что взгляды всех присутствующих прикованы к нему и только к нему. Затем взмахнул мечом и ударил по пробке, закрывающей выход черному дыму.Точнее, попытался ударить, ибо невидимая сила вырвала сверкающий клинок из его рук. Вапас Птол вытаращил глаза от изумления, глядя, как меч его завис в воздухе, повернулся, ослепительно блеснув в солнечных лучах, и устремился в небо.Соомия, хранители, окружавшие Вапаса Птола воины и пленники — все стоявшие у парапетов, ожидая увидеть действие магического оружия, с удивлением наблюдали, как вырвавшийся из рук Желтого хранителя клинок летит ввысь, становясь все меньше и меньше, превращаясь в сияющее пятнышко света.Ужас охватил людей на стенах: им показалось, что повеяло пронизывающим холодом, словно солнце закрыла туча и подул ледяной ветер. А затем раздался крик, нет, сотни, тысячи воплей огласили окрестности Патанги! Весь мир словно разом сошел с ума, несмотря на то что черный дым безумия так и остался в стеклянных шарах. Глава 14СТАЛЬ ПРОТИВ МАГИИ В краю, где спит закат устало,Ждут смелых щедрые дары —Богатства, женщины, пиры,Вино и злато, трон и слава!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45