Теперь их в небе было шесть, и ночная
пустыня в их свете сверкала, как огромный бриллиант. Многоцветные лучи
мягко играли на гладких дюнах и над волнистым песком дрожали зыбкие тени.

Продравшись через черные кусты, они подошли к водоему. Он мерцал
круглым зеркалом чистой воды, наполненной до краем сверкающими звездами.
Убенидус сел, прислонился к грациозному стволу неоллы и сложив ладони
чашечкой, начал лениво пить воду маленькими глотками. Пока он утолял
жажду, Амалрик пошел осмотреть оазис, чтобы обезопасить себя от хищных
зверей. Амалрик хотел быть уверен, что может здесь спать спокойно. Он
слышал хрустящий шелест и скрипящие звуки, заглушавшие его шаги. Иногда
они раздавались позади, но это не вызывало особой тревоги. Стволы неолл
потрескивали от легкого ветерка и ветви с листьями задевали друг друга, а
глухой шум, по-видимому, создавали падающие орехи.
Поэтому раздавшийся хруст не привлек внимания Амалрика и он продолжал
пробираться через кусты. Но волшебный жезл Арангатур, начавший биться в
его руках, напомнил об опасности. Жезл дергался и дрожал, как испуганное
животное. Мрачное беспокойство охватило Амалрика, он обернулся и окликнул
Убенидуса, спрашивая, все ли у того в порядке. Но ответа не последовало...
Может, маг уснул? Это казалось маловероятным - когда Амалрик оставил
его, Убенидус утолял жажду, комфортабельно устроившись под неоллой.
Но это была не неолла!
Амалрик понял это, когда прорвавшись через кусты, вернулся к ярко
освещенному водоему.
В воздухе раскачивался толстый узел и не было слышно ни единого
звука. Волосы на голове Амалрика встали дыбом, глаза широко раскрылись и
он крепко сжал трепещущий жезл.
Когда он пошел на разведку, так называемая неолла наклонилась и
схватила ничего не подозревающего мага в свои объятия. Длинные жесткие
ветви, похожие на бесчисленные пальцы, обхватили его тело. Затем ствол
(хруст, произведенный им при этом, и слышал Амалрик), медленно начал
выпрямляться, поднимая обернутого в листья Убенидуса, который отчаянно
боролся, извиваясь в сжимавших его ветвях.
Маленький маг не кричал, потому что два листа залепили ему рот. Ветви
стянули его руки и ноги. Он оказался совершенно беспомощен, и мог только
извиваться и дергаться, но это было совершенно бесполезно.
Когда ему уже ничего не оставалось делать, кроме как молиться,
плотоядное дерево начало готовиться отведать обременяющую его жертву.
Именно в этот момент Амалрик прибыл на место начинающегося пиршества.
Дерево еще только наполовину подняло мага к черной путанице ветвей
наверху. Там в центре ствола раскрывалась огромная черная яма, подрагивая
от вожделения. Гладкая внутренняя поверхность трепещущей пасти блестела от
жидкости - явно сильной органической кислоты, скапливавшейся внутри
дерева-людоеда и использовавшейся в качестве желудочного сока. Гибкая
волокнистая ткань "губ" дерева дрожала все сильней от предвкушения
утоления голода.
Ветви приближались к стволу, и Убенидус двигался к горлу хищного
растения. Волосы на голове Амалрика вздыбились еще сильнее, он открыл рот
и заревел как бык. Он яростно прыгнул вперед, мощно размахнувшись
бронзовым жезлом, который с огромной силой ударил о ствол. Дерево
пронзительно вскрикнуло и приспустило вниз колдуна. Теперь оно напоминало
борющегося человека, а Амалрик осыпал его градом ударов.
Его посох мял и крушил ствол, обнажились мокрые белые внутренние
прожилки, путавшиеся увернуться от сокрушительных ударов тяжелого
металлического жезла. Лопаясь, они выделяли густую и липкую, но бесцветную
кровь.
Дерево дрожало от боли, судорога пробежала по стволу от корней до
вершины и кончиков ветвей. Похоже, сильные удары жезла не причиняли ему
наслаждения.
Внезапно ствол увернулся, дерево неописуемо изогнулось и вытянуло
один за другим свои корни. Они вылезали из мягкой сырой земли с хлюпающим
звуком. Когда освободился последний корень, дерево заскользило прочь от
Амалрика. Его движения были странны и почти незаметны для глаза.
Корни, походившие на белых червей, сворачивались кольцами и,
разгибаясь, двигали дерево вперед мелкими скользящими шагами.
Амалрик закусил губу и последовал за убегающим деревом, продолжая
бить его изо всех сил. Он видел, что удары жезла повредили и напугали
дерево, но, увы, не нанесли серьезных повреждений.
Извивающийся мешок листвы, в котором был запеленут колдун, снова
поднялся к мокрым дрожащим "губам".
Амалрик рассвирепел окончательно. Жезл стал липким от бесцветного
сока и Амалрик закинул его за спину, заткнув за специальный кушак, а сам,
расправив плечи, подпрыгнул, обхватил ствол шагающего дерева-хищника и
начал карабкаться туда, где висел Убенидус.
Всего в нескольких дюймах от нетерпеливого влажного рта.
Когда Амалрик добрался до узла, он сильнее сжал ствол ногами и,
вытянувшись вверх, обеими руками принялся разрывать мешок. Ветви казались
резиновыми и гибкими, как змеи, они были волокнистыми и очень прочными,
скользили в пальцах, и он никак не мог вырвать мага из их хватки. А другие
ветви и листья хлестали по нему, пытаясь сбросить вниз. По плечами спине
шлепали жесткие листья, нанося колющие удары. Амалрик не обращал на это
внимания, сосредоточившись только на листьях, связывающих Убенидуса.
Отлепив кончиками пальцев край одного листа, он с силой потянул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9