Убенидус
попросил, чтобы Ллу объяснил все это.
Ответы Восприемника оказались уклончивыми, неохотными и путаными. Но
сложив воедино все факты, Убенидус выяснил, что случилось на самом деле.
Когда-то единственной и основополагающей силой в Оолимаре были Паргонес.
Они завоевывали, пленяли, покупали и угнетали рабов, большей частью
крестьян патушт. Те, надо полагать, как-то совершили переворот, что-то
вроде революции - о которой, правда, Убенидус не нашел никакого упоминания
- и, скинув своих хозяев, низвели их до своего прежнего положения рабов.
Вот тогда-то, скорее всего, кто-то из победителей, воодушевленный
триумфом, "открыл" "великую истину", а новоявленные властители окружили ее
ореолом религии. На самом же деле созданная им Новая Теология являлась
чистой воды маразмом и была неудачным плагиатом из старой религии
ненавистных паргонес, которая называлась сахвахизмом.
Вскоре до узников дошло: полет на глагоците был не единственным их
преступлением.
Их обвинили в том, что они всему миру продемонстрировали
обыкновенность и заурядность оолимарцев.
Скуластый, маленький и желтокожий с раскосыми глазами Убенидус и
семифутовый белокурый сероглазый колосс, его компаньон, разительно
отличались от длиннолицых, кареглазых хлипких оолимарцев. Они пошатнули и
развенчали мысль об особом высоком положении оолимарцев и божественном
предназначении их нации среди других народов Зураны, а их различие в
росте, цвете глаз и тому подобном являлось прямой насмешкой над
Пророчествами Веры и форменным богохульством!
Но и это было еще не все! Пока они блуждали в дебрях чужих теософий,
мироощущений и откровений, то, будучи иностранцами, не принадлежащими к
Единой Вере, оказались повинны:
1. Во внебрачном происхождении, так как их родители не были обвенчаны
с соблюдением надлежащего Обряда;
2. В несовершеннолетии, ибо по достижении половой зрелости над ними
не был проведен ритуал Конфирмации и потому их детство автоматически
считалось пустым и бесплодным, и выглядело в глазах оолимарцев периодом
религиозных заблуждений и удовлетворения низменных желаний;
3. В служении дьяволу, так как в пору зрелости они потратили изрядно
времени, исповедуя чужие религии, казавшиеся оолимарцам мерзостными и
дьявольскими.

Краткое изложение их прегрешений оказалось щедрым на описание кар,
ожидающих грешников за совершенные ими ошибки.
В сущности даже после обращения в Праведную Веру им по завязку
хватило бы всех перечисленных наказаний любой степени и тяжести.
Я вообще опущу завесу молчания над ожидавшими их интенсивными пытками
и издевательствами. Скажу только, что сбившись со счета, Убенидус
почувствовал подкатывающую к горлу омерзительную тошноту.
В этот миг он почувствовал, что они должны любой ценой избежать такой
перспективы и жизни во дворце дураков среди заплывших жиром собратьев Ллу,
развалившегося на надушенных кушетках и блаженно улыбавшегося своим
идиотским шуткам.
Для них приближалось время зажать уши, повесить нос, прикусить язык и
присев на корточки, принять тяжкое наказание, называемое илустидацией,
подробности которого я раскрывать не буду из опасения травмировать психику
моего читателя.
Убенидус решился и поделился своими страхами со своим веселым
компаньоном, и тот стал как-то менее весел. Без особых раздумий они
решились сматывать удочки. Но как?
Надо отметить, что оба были по-хамски прикованы превосходными цепями
углеродистой стали к разукрашенным орнаментами железным столбам в южном
конце комнаты, а общий интерьер дополняла массивная, окованная стальными
полосами дверь черного дерева, более подходящая для парадного подъезда или
банковского сейфа, и находилась та дверь в северном конце комнаты.
Убенидусу не терпелось добраться до своего имущества. Он жаждал
опутывающей ноги паутины, перценной пыльцы и землетрясного семени, которое
сейчас уже достаточно перезрело, а ведь еще недавно, во второй половине
Игладравиана было в самом соку. Но увы, все их принадлежности находились в
северном конце комнаты, в шкафу из неразрушаемого кристалла. Они лежали
там прямо на глазах у узников не с целью их помучить и подразнить, а
просто потому, что оолимарцы смертельно боялись духовной заразы, ведь зло
жило для них не только в противозаконных цветах, запахах, вкусах, словах,
идеях, времени дня и тому подобном, но так же и в физических объектах. Для
сверхпривередливых оолимарцев имущество богохульников было высшей
мерзостью, носителем заразы, неизвестной и отвратительной болезни. Ни один
человек в городе не был настолько богат, чтобы подвергнуться риску
заразить свое имущество, а потом уничтожить необходимые ему самому вещи.
Не могли же они обеззаразить весь мир.
Выделенный для них слуга-паргонес принес их вещи в камеру и положив в
неразрушимый кристалл, поспешил удалиться, не проявив, стоит заметить, ни
зависти, ни сожаления.
Однако невинные и вовсе не садистские мотивы тюремщиков, положивших
вещи так, что они были видны, но недосягаемы, послужили причиной тяжких
страданий бедного Убенидуса. Ведь тут постоянно на виду лежали пакетики с
волшебными средствами, а также маленькая, пухлая и засаленная книга
заклинаний и молитв.
Однажды глубокой темной ночью, в отчаянии ковыряя указательным
пальцем в носу, не особо беспокоясь, был ли то подходящий час для
астрологических упражнений - Убенидус уронил маленькую каплю крови на
полированную поверхность соседней табуретки и помянул всех своих предков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16