ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Нам с тобой предстоит его открыть!
19
Капри
Это был остров императоров Августа и Тиберия. Шедевр природы, сотворенный из отвесных скал, оливковых деревьев, каменных дубов, высоких сосен, благоухающих ракитников и дикого шалфея. И сегодня, как и двадцать веков назад, при императорах, он был таким же волшебным, этот белоснежный рай в голубом море. Если и существует рай для влюбленных, то это Капри. Было невозможно не поддаться его очарованию.
«Это остров околдовал меня? Или Эдуардо?» – спрашивала себя Стефани.
Они отправились в путешествие по острову на рассвете, задолго до того, как пароходики и катера начали доставлять сюда туристов с материка.
Сейчас солнце уже достигло полуденной высоты. Они стояли на якоре за скалами, прорезающими морскую гладь. Море искрилось и блестело, отражая солнечные лучи, как мятая алюминиевая фольга.
После «Хризалиды» эта быстроходная лодка, с ее низким корпусом, ветрозащитным экраном и большой, обитой мягкой тканью палубой для солнечных ванн, казалась чудесно уединенной, это был их собственный уютный остров, вдруг выросший в океане около палеолитических скал.
Удовлетворенно вздохнув, Стефани спустила бретельки купальника и перевернулась на живот.
На лице ее была блаженная улыбка. Эдуардо лежал на боку рядом.
«Мы вдвоем», – подумала Стефани.
– Еще шампанского? – спросил он.
– Мм. – Она протянула свой бокал и, когда он наполнился, поднесла его к лицу, наслаждаясь ароматом пенящегося вина.
Потягивая шампанское, она вспоминала последние шесть часов, проведенные на острове. Этот волшебный день начался рано.
– Мы постараемся осмотреть как можно больше до того, как нахлынут туристы, – сказал ей Эдуардо, когда они отчалили от «Хризалиды». – Потом мы найдем какое-нибудь красивое спокойное местечко и бросим якорь, искупаемся, а потом пообедаем. После того как туристы уедут, мы можем еще побродить по острову Может быть, поужинаем в «Аль-Гроттино».
– Прекрасно, – ответила Стефани.
И это оказалось действительно прекрасным.
– Здесь чувствуешь себя, как в садах Эдема, – заметила она.
Эдуардо улыбнулся.
– А мы вполне можем сойти за Адама и Еву. Почти час они добирались до виллы Джовис, но дело того стоило. Им открылся такой потрясающий вид, что дух захватило.
– Когда-то это был дворец Тиберия, – объяснял Эдуардо, когда они бродили по аллеям парка, террасам, садам, лестницам. – Как и во все самые красивые места на Капри, сюда можно добраться только собственными ногами.
Солнце припекало все сильнее, но от жары спасал легкий ветер с моря и прохладная тень беседок, увитых зеленью. А запахи, а краски! Везде, куда ни глянь, со стен низвергается лава живой зелени: герань, лилии, бугенвиллеи, розы. Прямо какой-то остров висячих садов.
Дорожки внезапно переходили в лестницы, огороженные цветочным бордюром и ведущие то вверх, то вниз. Высоко в горах виднелись белые крестьянские домики, разбросанные, как куски сахара, и окруженные буколическими виноградниками.
– Раз уж мы здесь, – предложил ей Эдуардо, – мы обязательно должны посмотреть сады Августа. Они всего в нескольких минутах ходьбы.
В садах императора было все, что только можно вообразить. Только одних цветов восемьсот пятьдесят видов.
Потом они отправились на террасы. Вид, открывшийся оттуда, не поддавался описанию, да слова и не требовались. Они молча восхищались Западными утесами и иглоподобными скалами, поднимавшимися из серебристой глади воды.
И вот сейчас их лодка стояла на якоре, облитая ярким ослепительным солнцем, скрытая от посторонних глаз выступающими из воды стрельчатыми скалами. Время и реальность медленно, лениво проплывали мимо, не касаясь их.
Эдуардо поднялся.
– Не искупаться ли нам?
Стефани все еще лежала на животе, подставив спину обжигающему солнцу.
– Угу. – Она зевнула. – Сначала ты, мне еще надо надеть купальник.
– Я помогу.
Встав на колени около нее, он поднял бретельки купальника, и Стефани чуть слышно застонала – его прикосновения посылали электрические разряды по всему ее телу. Он почувствовал, как напряглись ее мышцы под гладкой кожей, и, ободренный этой реакцией, медленно и легко провел пальцем вдоль ее спины.
Она резко вздохнула. Тогда он повернул ее на спину и жадно поймал губами ее рот.
Его неистовая, внезапно вспыхнувшая страсть окатывала ее волнами огня, которые захватывали ее всю.
– Любовь моя, – бормотал Эдуардо, – любовь моя Возможно, дело было в этих единственно необходимых словах; или виноват был климат, в котором родилась Афродита; а может, это романтическое утро и выпитое шампанское, но Стефани чувствовала, что растворяется в нем. Ее руки жадно обвили шею Эдуардо, а губы страстно отвечали на его страсть.
Они, как два голодных каннибала, впились друг в друга, наслаждаясь сладостью тела.
Он лег на спину, увлекая ее за собой, расстегивая ее купальник. Это прикосновение опьянило ее желанием, пронзило все ее тело электрическими искрами.
И наконец он убрал эту преграду – ткань купальника – и почувствовал ее грудь, полную и упругую, с набухшими сосками, выступающими из пурпурных ореолов.
Сейчас он просто смотрел на нее, жадно оглядывая все изгибы ее прекрасного тела. А потом за взглядом последовали его руки. Вот они гладят ее грудь. Вот прошлись по гладкой коже плоского твердого живота, который поднимался и опускался в такт ее дыханию. Внизу темнел манящий и загадочный треугольник, влажно блестели бедра.
Теперь настала ее очередь – она раздевала его. Как нищий, молящий о подаянии, она опустилась возле него на колени, потянула за узкую полоску синей материи – и обнажилась его мужественность, прекрасная, сильная, твердая плоть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164
19
Капри
Это был остров императоров Августа и Тиберия. Шедевр природы, сотворенный из отвесных скал, оливковых деревьев, каменных дубов, высоких сосен, благоухающих ракитников и дикого шалфея. И сегодня, как и двадцать веков назад, при императорах, он был таким же волшебным, этот белоснежный рай в голубом море. Если и существует рай для влюбленных, то это Капри. Было невозможно не поддаться его очарованию.
«Это остров околдовал меня? Или Эдуардо?» – спрашивала себя Стефани.
Они отправились в путешествие по острову на рассвете, задолго до того, как пароходики и катера начали доставлять сюда туристов с материка.
Сейчас солнце уже достигло полуденной высоты. Они стояли на якоре за скалами, прорезающими морскую гладь. Море искрилось и блестело, отражая солнечные лучи, как мятая алюминиевая фольга.
После «Хризалиды» эта быстроходная лодка, с ее низким корпусом, ветрозащитным экраном и большой, обитой мягкой тканью палубой для солнечных ванн, казалась чудесно уединенной, это был их собственный уютный остров, вдруг выросший в океане около палеолитических скал.
Удовлетворенно вздохнув, Стефани спустила бретельки купальника и перевернулась на живот.
На лице ее была блаженная улыбка. Эдуардо лежал на боку рядом.
«Мы вдвоем», – подумала Стефани.
– Еще шампанского? – спросил он.
– Мм. – Она протянула свой бокал и, когда он наполнился, поднесла его к лицу, наслаждаясь ароматом пенящегося вина.
Потягивая шампанское, она вспоминала последние шесть часов, проведенные на острове. Этот волшебный день начался рано.
– Мы постараемся осмотреть как можно больше до того, как нахлынут туристы, – сказал ей Эдуардо, когда они отчалили от «Хризалиды». – Потом мы найдем какое-нибудь красивое спокойное местечко и бросим якорь, искупаемся, а потом пообедаем. После того как туристы уедут, мы можем еще побродить по острову Может быть, поужинаем в «Аль-Гроттино».
– Прекрасно, – ответила Стефани.
И это оказалось действительно прекрасным.
– Здесь чувствуешь себя, как в садах Эдема, – заметила она.
Эдуардо улыбнулся.
– А мы вполне можем сойти за Адама и Еву. Почти час они добирались до виллы Джовис, но дело того стоило. Им открылся такой потрясающий вид, что дух захватило.
– Когда-то это был дворец Тиберия, – объяснял Эдуардо, когда они бродили по аллеям парка, террасам, садам, лестницам. – Как и во все самые красивые места на Капри, сюда можно добраться только собственными ногами.
Солнце припекало все сильнее, но от жары спасал легкий ветер с моря и прохладная тень беседок, увитых зеленью. А запахи, а краски! Везде, куда ни глянь, со стен низвергается лава живой зелени: герань, лилии, бугенвиллеи, розы. Прямо какой-то остров висячих садов.
Дорожки внезапно переходили в лестницы, огороженные цветочным бордюром и ведущие то вверх, то вниз. Высоко в горах виднелись белые крестьянские домики, разбросанные, как куски сахара, и окруженные буколическими виноградниками.
– Раз уж мы здесь, – предложил ей Эдуардо, – мы обязательно должны посмотреть сады Августа. Они всего в нескольких минутах ходьбы.
В садах императора было все, что только можно вообразить. Только одних цветов восемьсот пятьдесят видов.
Потом они отправились на террасы. Вид, открывшийся оттуда, не поддавался описанию, да слова и не требовались. Они молча восхищались Западными утесами и иглоподобными скалами, поднимавшимися из серебристой глади воды.
И вот сейчас их лодка стояла на якоре, облитая ярким ослепительным солнцем, скрытая от посторонних глаз выступающими из воды стрельчатыми скалами. Время и реальность медленно, лениво проплывали мимо, не касаясь их.
Эдуардо поднялся.
– Не искупаться ли нам?
Стефани все еще лежала на животе, подставив спину обжигающему солнцу.
– Угу. – Она зевнула. – Сначала ты, мне еще надо надеть купальник.
– Я помогу.
Встав на колени около нее, он поднял бретельки купальника, и Стефани чуть слышно застонала – его прикосновения посылали электрические разряды по всему ее телу. Он почувствовал, как напряглись ее мышцы под гладкой кожей, и, ободренный этой реакцией, медленно и легко провел пальцем вдоль ее спины.
Она резко вздохнула. Тогда он повернул ее на спину и жадно поймал губами ее рот.
Его неистовая, внезапно вспыхнувшая страсть окатывала ее волнами огня, которые захватывали ее всю.
– Любовь моя, – бормотал Эдуардо, – любовь моя Возможно, дело было в этих единственно необходимых словах; или виноват был климат, в котором родилась Афродита; а может, это романтическое утро и выпитое шампанское, но Стефани чувствовала, что растворяется в нем. Ее руки жадно обвили шею Эдуардо, а губы страстно отвечали на его страсть.
Они, как два голодных каннибала, впились друг в друга, наслаждаясь сладостью тела.
Он лег на спину, увлекая ее за собой, расстегивая ее купальник. Это прикосновение опьянило ее желанием, пронзило все ее тело электрическими искрами.
И наконец он убрал эту преграду – ткань купальника – и почувствовал ее грудь, полную и упругую, с набухшими сосками, выступающими из пурпурных ореолов.
Сейчас он просто смотрел на нее, жадно оглядывая все изгибы ее прекрасного тела. А потом за взглядом последовали его руки. Вот они гладят ее грудь. Вот прошлись по гладкой коже плоского твердого живота, который поднимался и опускался в такт ее дыханию. Внизу темнел манящий и загадочный треугольник, влажно блестели бедра.
Теперь настала ее очередь – она раздевала его. Как нищий, молящий о подаянии, она опустилась возле него на колени, потянула за узкую полоску синей материи – и обнажилась его мужественность, прекрасная, сильная, твердая плоть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164