Экскурсия по яхте продолжалась несколько часов, и Стефани хотела, чтобы она никогда не кончалась. Эдуардо показал ей отсек, где жила команда. Там была своя гостиная, камбуз, столовая. При этом он обратил внимание Стефани, что даже рядовые матросы имели собственную каюту с туалетом.
– Эти каюты получше тех, что туристические корабли предлагают своим пассажирам, – пробормотала Стефани, чем несказанно порадовала Эдуардо.
Шеф-повар устроил им экскурсию по камбузу. Они побывали в «винном погребке», где при постоянно поддерживаемой низкой температуре аккуратно хранились на подвесных полках тысячи бутылок с дорогими винами. Сам капитан Фалькао показал ей рубку с компьютеризированными навигационными системами и электроникой последнего поколения.
В радиорубке они осмотрели аппаратуру, которой мог бы гордиться центр управления космическими полетами. Хелио, дежурный оператор, польщенный тем, что столь элегантная женщина посетила его скромные владения, передал свои наушники Стефани, чтобы та могла послушать эфир.
Эдуардо увлекал ее с одной палубы на другую. Он показал ей сауны, которые грелись круглые сутки и в которых она должна обязательно побывать. Он показал ей в столовой бесценное панно – с лайнера «Нормандия». Он рассказывал о фантастических электронных системах безопасности, в частности о подводном сонаре для защиты от водолазов.
Эдуардо наслаждался тем, как Стефани беседует с командой. Ее природная жизнерадостность и легкость в общении сразу покорили членов команды. Ее живое любопытство, понимание, улыбка – все это было для него сюрпризом. Он чувствовал, что она, не обладая ни царственностью, присущей его матери, ни пугающим взглядом его отца, может покорить и подчинить всех своей жизнерадостностью и живостью ума.
На палубе, где находилась ее комната, он показал ей другие помещения для гостей, каждое из которых было названо в честь какой-нибудь бабочки. Только после того как он сообщил ей это, она обратила внимание, что в каждую дверь была вделана стеклянная коробочка, содержавшая образец той бабочки, чье имя носила каюта. Разумеется, цвета в каждой каюте соответствовали расцветке бабочки. Каюта «Бринтезия» была выдержана в черном, белом и сером тонах; «Дейлефия» – в розовых и оливковых, «Либитея» – в серо-голубых и оранжевых.
– Ты живешь в каюте «Лисанда».
– Серебристо-голубая, черная и белая, – пробормотала Стефани.
– Правильно.
– А ты? В честь какой бабочки названа твоя каюта?
– Моя, – засмеялся Эдуардо, – никак не называется, слава Богу. Там вообще нет ничего, связанного с бабочками. Видишь ли, бабочками увлекается отец, у меня другие интересы.
– Тогда понятно, почему эта яхта носит имя «Хризалида». Из-за увлечения твоего отца?
– Боюсь, что да. – Эдуардо застенчиво хмыкнул. – И «Магнум» тоже.
– Ты имеешь в виду эту лодку на корме?
– Да. Ее называют «Larva».
– Larva? То есть яички, которые откладывают бабочки?
– Да. Видишь ли, когда лодку запускают, кажется, что «Хризалида» родила ее.
Стефани засмеялась.
– Я уверена, что это выглядит ужасно непристойно.
– Да, очень! – весело подтвердил Эдуардо.
В библиотеке они бродили среди стеллажей со специальными барьерами, удерживавшими тысячи томов даже во время самого сильного шторма. Он объяснил, по какому принципу расставлены книги: классика в кожаных переплетах, новейшие бестселлеры в мягких обложках и, конечно же, сотни томов по лепидоптерии.
– А ты знаешь, что бабочки на стадии хризалиды могут выбирать , когда им стоит начать их недолгую жизнь?
– Нет. – Стефани посмотрела на него с интересом. – Это потрясающе!
– Конечно, таким образом они не могут продлевать свой жизненный путь бесконечно: мать-природа позаботилась об этом.
– А эти? – Стефани провела пальцами по корешкам очень толстых медицинских книг. – Зачем они здесь?
– А, эти. Они все о геронтологии. Это сфера научных интересов доктора Васильчиковой.
– Геронтология… – лицо Стефани стало серьезным. – Это ведь наука о старении?
– Да.
Сердце Стефани учащенно забилось. «Да! Теперь я вижу, что попала именно туда, куда надо» . Задумавшись, она почти не замечала Эдуардо, который горел желанием показать ей больницу, небольшую, но оборудованную по последнему слову техники. Рентгеновский аппарат. Электрокардиограф. Аптека. Банк крови. Банк крови? Это вернуло ее в действительность. Стефани отпрянула, когда Эдуардо открыл холодильник, наполненный мешочками с замороженной кровью Эрнесто, Зары и своей собственной. Она быстро отвернулась, почувствовав головокружение. Мысль о несчастных случаях, разнообразных трагических обстоятельствах, которых здесь, видимо, ожидали и к которым так тщательно готовились, вызвала у нее тошноту. Она напомнила о том, что все смертны, что и ее жизненный путь имеет свой предел.
Эдуардо заметил, что Стефани побледнела.
– С тобой все в порядке?
– Д-да, – ответила Стефани, не оборачиваясь. – Просто… – Она быстро переменила тему, указав на непроницаемую дверь перед собой. Надпись на пяти языках гласила: «Не входить».
– Что там? Чаша святого Грааля?
– Нет. – Эдуардо подошел к ней и встал перед дверью. – Это владения доктора Васильчиковой.
– А можно мне посмотреть? – спросила Стефани, бросив быстрый косой взгляд на Эдуардо.
Он отрицательно покачал головой.
– Извини. Никто не может туда войти без разрешения Васильчиковой – ни отец, ни мать, ни я сам.
Очевидная власть доктора Васильчиковой над родителями Эдуардо навела Стефани на размышления: должны быть какие-то очень важные причины, по которым никто не мог пройти в эту дверь…
– А что там?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164