– Как вы видите, – объясняла доктор Васильчикова, – организм справа не двигается: он мертв. Его кормили обычной пищей, которую употребляют протозоа. Он прожил четырнадцать дней, на один день меньше обычного жизненного цикла. Это было неделю назад. Здоровому организму слева, – она постучала по стеклу кончиками пальцев, – была предписана низкокалорийная диета. Он получал минимум протеина, но достаточно витаминов и минеральных солей, чтобы избежать истощения. Он здравствует вот уже двадцать один день. Иными словами…
– Продолжительность жизни почти удвоилась! – воскликнул Эрнесто.
Они перешли к следующему окну, за которым тоже находились камеры, подсоединенные к двум видеоэкранам.
– Водяная блоха, – объясняла Васильчикова, включая экран. – Той, которая справа, давалась обычная пища. Она умерла тогда, когда ей и было предписано природой, – их жизненный цикл составляет обычно сорок два дня. Левая же, которая появилась на свет в тот же самый момент, что и первая, живет на низкокалорийной диете. Судя по результатам тестов, ей предстоит насладиться приблизительно шестьдесят одним днем в этом мире.
– Замечательно, – пробормотал Эрнесто, – поистине замечательно.
– А теперь переходим к крысам. Первая жила на обычной диете тридцать месяцев. Обратите внимание, как поседела ее белая шкурка. Ежедневные наблюдения показывают, что она страдает несколькими болезнями: слабость сердечной мышцы, почечная недостаточность, диабет, катаракта, общее ослабление иммунной системы. И если ее не прикончит одна из этих болезней, то это сделает рак.
Эрнесто уставился на крысу в левой части клетки.
– Эта еще вся белая! – изумленно воскликнул он.
– Да, – довольно ответила доктор Васильчикова. – И здорова как лошадь – как в поговорке. Интересно, что каждая серия экспериментов давала одни и те же результаты. Образцы, содержавшиеся на низкокалорийной диете, почти не подвержены заболеваниям сердца и почек. И хотя у некоторых из них в конце концов возникали раковые опухоли, продолжительность их жизни составляла до пятидесяти месяцев – на одну треть дольше, чем обычный жизненный цикл, – и все потому, что прием пищи был ограничен!
Эрнесто потер подбородок.
– Таким образом, у вас нет сомнений, что ограничительная диета ведет к долгожительству?
– Абсолютно никаких сомнений. Но слишком обольщаться нельзя – мы должны помнить, речь идет только о простейших существах, с относительно короткой продолжительностью жизни. Вполне может быть, что долгожительство в них было запущено врожденным механизмом, который продлевает детородный возраст в целях продолжения рода.
– Но как все эти многообразные исследования связаны со мной и Зарой? Чем они полезны для нас? Они действительно необходимы? Я думал, что мы находимся в состоянии гериатрической задержки.
– И вы будете находиться в этом состоянии, пока получаете ежедневные процедуры, – доктор Васильчикова посмотрела Эрнесто прямо в глаза. – Нет сомнения, что без открытий, которые принесли, например, исследования Мафусаиловой ДНК, вы бы оба были в своем реальном возрасте, а не в том, в котором находитесь сейчас.
– Я осознаю это. И хотя я ощущаю результаты процедур, они все-таки кажутся мне почти избыточными.
Доктор Васильчикова улыбнулась и направилась ко входу, где их ожидала Зара, прижимая к носу платок.
– Опять же, кто знает? – сказала Васильчикова негромко. – Может быть, победа даже в небольшой битве помогает выиграть войну. Вы с Зарой находитесь на низкокалорийной диете вот уже несколько лет. И я рассчитываю, что эта диета поможет как минимум снизить вероятность образования опухолей или других форм рака.
Эрнесто медленно кивнул.
– А гормоны роста?
– Они помогают вам избавляться от жира, превращая его частично в более здоровую тканевую массу. Кроме того, гормоны роста стимулируют образование вашим организмом фактора роста, который является исключительно сильным инсулиноподобным протеином. Он поддерживает общее здоровье организма, подстегивает рост тканей. Заключительные тесты показали, что шесть месяцев гормонотерапии задерживают возрастные изменения, адекватные двум десятилетиям. Кроме того, вы не должны забывать, что старение затрагивает сердце, почки, желудочно-кишечный тракт и даже позвоночник. К счастью, фактор роста помогает справиться и с этими изменениями. – Доктор Васильчикова продолжала смотреть Эрнесто прямо в глаза. – Ведь это было бы нелепо, если бы Мафусаилова ДНК подарила бы вам вечную жизнь при разрушающихся жизненно важных органах?
– Насколько я понимаю, вы ведете исследования по всем возможным направлениям, – сказал Эрнесто, когда они уже подходили к Заре.
– Хотелось бы так думать, – вздохнула Васильчикова. Она взглянула сначала на него, потом на Зару, потом опять перевела глаза на Эрнесто.
– Но есть одна вещь, о которой никто из нас не должен забывать, – предупредила она.
– И что же это? – негромко спросил Эрнесто. Доктор набрала в грудь побольше воздуху.
– В любой игре есть черная карта.
– Черная карта? – переспросила Зара, отводя платок от лица.
– Таких черных карт много, – стала объяснять Васильчикова. – Несчастные случаи. Опухоли. Инфекции. Штормы. Кирпич, неожиданно падающий на голову. Отказавшие тормоза…
Зара была потрясена.
– К черту! – прошептала она по-немецки. – Не надо! Вы меня пугаете!
Доктор Васильчикова негромко продолжала:
– Черная карта, или акт Божьей воли, если хотите, – это реальность нашей жизни. Нужно научиться помнить о ней все время, жить с этим. Независимо от того, насколько успешно мы боремся со старением, кто может гарантировать, что не случится ничего такого, что находится вне нашего контроля?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164