«Мы с Зазой были вдвоем в зале Геракла. Пили чай. После того как мы с Эдуардо купались в бассейне и занимались любовью».
Это воспоминание засаднило резкой болью.
«Вернемся в зал Геракла. Это было задолго до бури. На Зазе были украшения из крупного жемчуга. Шестнадцатимиллиметровые естественные жемчужины. Я помню, как я ими восхищалась. Четыре – нет, пять ниток!»
Образ Зазы так четко возник перед глазами, что Стефани почти чувствовала старомодный запах ее духов и пудры.
«Джоана внесла чай. Старинный сервиз»
«Почему бы тебе не включить музыку? Проигрыватель вон там».
«Я помню, как я поднялась с места. Но что я хотела включить? Что я поставила?»
Наконец Стефани со вздохом открыла глаза и откинулась на высокую спинку стула.
– Я не помню!
Полковник Валерио, на удивление спокойный, медленно прохаживался перед картой Ситто-да-Вейга. Он весь был погружен в раздумья. Двенадцать сотрудников отдела охраны ожидали приказаний. Наконец Валерио обратился к ним:
– Ты, ты, ты, ты, ты и ты!
Шесть человек вышли из строя и вытянулись по стойке «смирно».
– Вы будете передовой группой. Вы проходите на этаж под кабинетом и берете эту зону под контроль. Перекройте все выходы. Если там работают уборщицы, тихо удалите их оттуда. И не привлекайте к себе внимания!
– Слушаюсь, сэр! – рявкнул хор голосов.
– Отлично. Только когда я отдам приказ, вы подниметесь по лестнице и задержите их. Вы будете вооружены, но стрелять нельзя.
Полковник указал на самого высокого среди них – человека со шрамом на лице.
– Ты, Куэйрос.
Человек со шрамом, раздувшись от гордости, сделал шаг вперед.
– Сэр!
– Отвечаешь за операцию. А теперь идите.
Полковник посмотрел им вслед. «Кольцо сжимается , – думал он с удовлетворением. – Теперь переходим к самому трудному. Узнать, до чего успели докопаться мисс Мерлин и ее сообщник».
– Эти рекламные объявления в чем-то правы, – сказала расстроенно Стефани. – Это ужасно – потерять рассудок. Ну почему, черт возьми, я не обратила внимания на ее слова? Она ведь заставила меня повторить! Она выложила полный ответ – а я что? В одно ухо влетело – в другое вылетело. – Она с отчаянием взглянула на Джонни. – Слушай, потряси мою память, расшевели ее. Поговори со мной о музыке, Джонни! Поговори о четырех великих «Б».
– Четыре великих «Б»? По-моему, я не слышал о такой группе.
– Я имею в виду Бетховена, Баха, Брамса и Боккерини, – нетерпеливо пояснила Стефани.
– Стеф, ты же знаешь, что в своих музыкальных познаниях я дальше Дерека не ушел.
– Говори о Брамсе!
– Ладно, Брамс. Большой бородатый мужик.
– Правильно. Теперь перейди к тому, что он написал. Может, это что-то вызовет в памяти.
– Так, сейчас, дай подумать. Всякие мрачные симфонии. Песня судьбы. Но мое любимое произведение Брамса…
– Повтори еще раз! – прошептала Стефани.
– Я говорю, мое любимое произведение Брамса… И как только он произнес эти слова, что-то медленно начало всплывать из глубин памяти…
Старушка притянула ее ближе к себе, так близко, что Стефани чувствовала ее дыхание на своей щеке. И теперь она почти явственно слышала голос Зазы: та говорила медленно, подчеркивая каждое слово. Шишковатые пальцы сжимали руку Стефани с такой силой, что той хотелось закричать от боли.
«Мое любимое произведение Брамса – опус Шестьдесят си-минор, квартет номер три».
Вздрогнув, Стефани подалась вперед.
– Опус Шестьдесят си-минор, квартет номер три, – быстро повторила Стефани, боясь, что слова снова выскользнут из памяти. – Вот оно, Джонни! Ну а теперь посмотрим, что нам на это скажет компьютер!
С ликующим криком Стефани подвинулась к столу, и ее пальцы побежали по клавиатуре.
19
Ситто-да-Вейга, Бразилия
Откинувшись на спинку своего вращающегося кресла, полковник Валерио не отводил глаз от экрана компьютера. Это был обычного размера экран, но полковнику было все равно. Как раз заурядность экрана в данном случае отвечала его целям. Казалось, эта старомодная машина способна лишь напечатать письмо или создать черновой график, не более. Но в том-то и было дело. Никто не обращал на компьютер никакого внимания, все относились к нему, как к никчемному хламу.
Когда полковник рассказал про свои нужды лохматому мальчишке-компьютерщику, тот был приятно удивлен.
– Вам, старина, нужны две вещи. Во-первых, встроенный вирус, который пожирает программу, если, например, кто-то из трех-четырех уполномоченных на то людей ежедневно не входит в программу.
– А что значит «пожирает программу»?
– Я имею в виду, что от программы не остается ничего. Я же говорю, если кто-то из трех-четырех человек каждый день не отметится в программе, на нее нападает вирус, и через десять часов – большой привет! Все без исключения биты информации съедены. Их нет.
– И программу уже нельзя будет вызвать?
– Даже хуже. Если что-то нельзя вызвать, то, значит, это что-то все-таки существует. А когда этот вирус подключается, никаких следов не остается, и никто никогда не докажет, что оно существовало.
Полковник Валерио улыбнулся.
– Значит, ты гарантируешь, что, если эта программа исчезает, никто не сможет ее воссоздать?
– Черт побери, полковник, даже я не смог бы этого сделать – а я могу делать с этой машиной почти все.
– Ну что ж, верю на слово.
– Теперь насчет второго. Мы это называем «окно», или «ловушка». Это команда, которая позволяет проникнуть в программу, обойдя все ее секретки. Понятно?
– А я смогу увидеть на своем экране, что делает кто-то другой на своем компьютере?
– Слушайте, вы же со специалистом говорите! Конечно, сможете, если мы все наладим, как надо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164